Танец с саблями

«Занятие шпионством необыкновенно расширяет знание человеческой души, но губит нас, превращая в циников… Боже мой, как остро, как интересно жилось, когда я был шпионом!»

Михаил Любимов

ГЛАВА ПЯТАЯ СЕВЕРНАЯ ЕВРОПА

Любимым деревом господина Боота была сосна.

— Шум соснового леса ни с чем невозможно спутать, — говорил он своим немногочисленным приятелям. — Это вам не тополь, не береза и даже не дуб!

Поэтому и отпуск свой шеф обьединенного Восточно-Европейского бюро Интерпола обычно проводил в Скандинавии. Камни — древние, как сама планета, чистый песок под ногами, ласковый ветер и удочка… Что ещё нужно усталому человеку на пороге обеспеченной старости?

Две недели в году — ни забот, ни тревог. Никаких агентурных сводок, никаких отчетов перед начальством и встреч с журналистами… Не надо часами кроить небогатый по нынешним меркам бюджет и выслушивать фантастические проекты и головоломные комбинации честолюбивых молодых оперативников.

Хорошо! Но немного скучно.

Поэтому сейчас, сидя у самой кромки воды, господин Боот с умело скрываемым нетерпением вглядывался в приближающуюся по пустынному берегу фигуру.

— Добрый день, господин Боот.

— Здравствуйте.

Подошедшая выглядела очень мило и естественно: джинсовый комбинезон, резиновые сапожки и яркая куртка с подогнутыми рукавами.

— Как улов? — поинтересовалась она.

— Посмотрите… — пожав плечами предложил собеседник.

Озеро было настолько чистым и незамутненным, что казалось всего лишь продуктом измученного городской цивилизацией воображения. В хрустальной воде, отбрасывая на песчаное дно колеблющиеся на солнце тени теснились, почти задевая друг друга, огромные лососи.

— Какая прелесть! Чудо.

— Неужели вам было бы интересно ловить здесь рыбу?

— Нет, пожалуй, — подумав, сказала женщина. Это было не совсем искренне, но она знала, что именно такой ответ понравится старику.

— Правильно. Это слишком просто… Присаживайтесь.

— Ничего, я пока не…

— Присаживайтесь! — господин Боот ещё не приказывал, но уже и не просил:

— Вот сюда, рядом.

Собеседница сразу же подчинилась и какое-то время они оба молча рассматривали бесконечную игру световых бликов на водной поверхности.

Неожиданно и некстати она чихнула.

— Простудились?

— Перемена климата.

— Да, конечно… В Испании сейчас тепло?

— Жарко. Очень жарко!

— А здесь хорошо, — удовлетворенный собеседник кивнул головой. Потом устроился поудобнее:

— Рассказывайте. Еще раз, с самого начала.

Молодая женщина легким, почти незаметным жестом поправила выбившуюся из-под капюшона русую прядь:

— Проблем с аккредитацией на фестивале не было. Там все очень демократично…

— Вы ведь приехали на «Черную неделю» под своей фамилией?

— Да. Фамилия, имя, паспорт — все подлинное. Даже гражданство…

Начальник бюро Интерпола в очередной раз кивнул — да, такое решение диктовалось большой вероятностью встретить среди гостей фестиваля соотечественников, коллег и просто случайных знакомых.

— Скажите… — можно было дать собеседнице не спеша добраться до интересующей господина Боота сути, однако он привык сам управлять ходом беседы:

— Скажите, я могу называть вас просто — Габриэла?

— Да, конечно, господин Боот! — итальянка улыбнулась деликатности шефа. Они работали вместе четвертый год, другой на его месте уже давным-давно попытался бы затащить привлекательную сотрудницу в постель — а старик ещё только спрашивает разрешения называть по имени.

— Так вот, Габриэла… Вы ведь начинали в Неаполе?

— Да. В отделе специальных операций.

— Мафия?

— Каморра… Это такая её местная разновидность. Сначала работала под прикрытием, среди бандитов, потом уже официально — в комиссариате полиции.

— Когда вас направили к нам?

— После окончания университета.

— Не жалеете?

— Нет. — Габриэла плохо понимала, куда клонит шеф. Она всегда была на хорошем счету в Интерполе — внешние данные и диплом в области международной журналистики давали возможность очаровательной итальянке проникать туда, куда всем прочим доступ был закрыт.

«Алмазный мост» Кейптаун-Амстердамм, контрабанда оружия из Украины, кавказские сепаратисты мятежного генерала Магаева…

— Нет, господин Боот. Я не жалею!

— Кое-кто в руководстве считает, что вас следует отстранить от оперативной работы.

Итальянка даже не сразу отреагировала:

— Почему? За что, господин Боот?

— Видите ли, Габриэла, погиб ваш напарник…

Старик замолчал, оборвав на середине фразу, и не дождавшись продолжения собеседница вынуждена была повторить вопрос:

— За что? Я же не виновата!

— Вы уверены?

— От нелепых случайностей в нашем деле никто не застрахован!

— И все же, сотрудников Интерпола убивают не часто… Каждый подобный случай для нас — это чрезвычайное происшествие.

Габриэла не нашлась, что ответить и только пожала плечами. И жест её не укрылся от внимательного взгляда шефа:

— Вот именно! Вы слишком привыкли к смерти. К чужой, к своей… В конечном итоге, это вредит делу.