Танец с саблями

— Гутен морген! — почему-то по-немецкит пожелал себе доброго утра Владимир Александрович. И вскоре уже выходил к стойке с ключами наперевес.

Бессменный страж покоя обитателей «Веракруца», ни одного из которых Виноградов, кстати, так и не увидел, без эмоций принял выпотрошенный брелок. Повесил его на место и нажатием кнопки отпер тяжелую дверь.

— Грациас! — улыбнулся на прощание постоялец, помятуя о том, что вежливость — это лучшее и главнейшее оружие вора. Отставной тюремщик пробурчал ему вслед что-то неразборчивое: в равной степени интонация годилась и для пожелания успехов, и для нецензурного ругательства.

Майор не особонно торопясь вышел на улицу.

Еще в аэролпорту Баррахас он разжился бесплатной картой-путеводителем на английском и испанском языках — специально для клиентов международной авиакомпании «Иберия». И теперь неплохо представлял, в каком направлении двигаться… Впрочем, наученный горьким опытом скитаний по улочкам Хихона, отправился Владимир Алекспангдрович в путь с изрядным временным запасом.

Тем более, что следовало сначала перекусить…

В кафе на углу работали мощные кондиционеры, но все равно Виноградову показалось несколько душновато. Однако, только пройдясь немного вниз по Сан Херонимо он понял, что такое настоящее пекло.

Редкие встречные мужчины, те, кто по какой-то причине оказался на улице без автомобиля, почти бегом старались пересечь открытое пространство — так, будто оно простреливалось со всех сторон.

Еще более редкие в этот час женщины живописно обмахивались веерами — Владимир Александрович в первые собственными глазами увидел эту деталь дамского туалета в практическом обиходе. То, что показалось бы в северной Европе экзотической причудой, здесь было вполне естественным средством защиты от внешней среды.

Электронноье табло на Плаза де лас Кортес показывало сорок два градуса — правда, не в тени, а на солнце. Но все равно хватало… Уже очень скоро, на одной из следующих площадей с труднопроизносимым названием, Виноградову нестерпимо захотелось плюнуть на боевую задачу и с размаху нырнуть под источающие далекую прохладу струи каменного фонтана.

На Пасео дель Прадо он не выдержал и выпил бокал апельсинового сока со льдом. Потом неожиданно даже для самого себя шагнул за стеклянные двери оружейного магазина. С точки зрения конспирации не придерешься — очередная проверка на случай чьей-то назойливой «опеки». Но самому себе можно было не врать… Почти четверть часа бродил майор из зала в зал, очарованный грозным великолепием старинных доспехов. Шпаги на разные вкусы, кавалерийские сабли, кинжалы и острые кортики морских офицеров… Все это можно потрогать, примерить по руке — ведь наряду с экспонатами музейного класса здесь было спортивное и даже чисто декоративное оружие для коллекционеров среднего достатка. В самом дальнем зале, из бесконечного ряда толедских клинков Виноградов вытянул, наконец, парадный меч-»новодел»… Вот бы такой в дополнение к прошлым трофеям! Впрочем, с нашей таможней об этом лучше забыть. Проще перегнать в Эстонию вагон пулеметов, чем официально оформить ввоз через границу единичного экземпляра холодного оружия.

…Быть в Мадриде и не посетить музей Прадо — кощунство. Это все равно, что в Одессе не попасть на Дерибасовскую или начисто проигнорировать Московский кремль. Вот и Виноградов отдал дань туристическим приличиям — побывал. Пусть и не внутри, но… он хотя бы обошел величественное здание музея вокруг. Потом, минуя череду пышных дворцов, в архитектуре которых изумительно сочетались тяжелое имперское великолепие и арабская утонченность, пересек по зеленоватому от жары сигналу светофора ещё одну широкую магистраль.

Здесь, за высокой металлической оградой уже зеленел прославленный в обоих полушариях планеты парк Ретиро. Владимир Александрович в очередной раз глянул на схему — встреча должна была состояться у монумента некоему Альфонсо Двенадцатому…

Едва шагнув на центральную аллею, Виноградов почувствовал себя насекомым. Маленьким, растерянным тараканом, случайно оказавшимся на вымытом кухонном столе — да ещё в тот момент, когда хозяин включил электрическое освещение.

Колоссальные пространства парка и геометрическая определенность всех его линий подавляли. Тени почти не было — сумасшедшее солнце выкатилось в зенит и, похоже, не собиралось заходить никогда. Раскаленным казалось все: тысячелетняя пыль на дорожках, кроны деревьев, кустарник и каменные фигуры вокруг — все, и даже фонтан на ближайшей террассе! Раскаленным и неподвижным…

Виноградов был единственным живым существом на много миль и веков вокруг — во всяком случае, так он решил поначалу. И какой идиот мог назначить здесь встречу? Теоретики, блин! Раньше майор считал, что только в их системе кабинетные «промокашки»-аналитики могут выбрать явочное место по туристическому справочнику. Теперь, оказывается, и люди Френкеля действуют в том же духе… Кто же сказал? Ах, да — покойный Дагутин, председатель профсоюза частных сыщиков: «Мы все — разные овощи, но с одной грядки. И удобряли нас навозом из общей кучи!»