Танец отражений

– Нет! – Юбки прошелестели, когда она встала, повернулась и принялась расхаживать по комнате. Боже, не дай ей пойти сюда! – Вот здесь ты и ошибаешься, Эйрел. Марк – все, что нам осталось от Марка.

Граф поколебался. – Хорошо. Готов признать. Но если Марк – это все, что у нас есть, то есть ли у нас следующий граф Форкосиган?

– А ты не можешь его принять как сына, даже если он не следующий граф Форкосиган? Или это экзамен, который он должен пройти, чтобы быть принятым?

Граф молчал. Графиня заговорила тише. – Уж не голос ли твоего отца я эхом слышу в твоем? Не его ли я вижу, всматриваясь в глубину твоих глаз?

– Невозможно… чтобы его там не было. – Голос графа был таким же тихим, растревоженным, но не виноватым.

– Я… да. Понимаю. Прости. – Она снова села, к немалому облегчению Марка. – Хотя, несомненно, пройти тест на барраярского графа не так уж и трудно. Погляди на кое-кого из стариканов, заседающих нынче в Совете. А в отдельных случаях, тебе и поглядеть не удастся. Скажи, сколько времени прошло с тех пор, как голосовал граф Фортьен?

– Его сын уже достаточно взрослый, чтобы удержать за собой его скамью, – ответил граф. – К величайшему нашему облегчению. В последний раз, когда нам требовалось единогласное решение, приставу Совета пришлось отправиться за ним и лично вывозить из его резиденции, прерывая в высшей степени странную сцену… ну, в общем, граф находит несколько необычное применение своей личной охране.

– Как я поняла, качества от них требуются тоже необычные. – В голосе графини Корделии звучала усмешка.

– А ты откуда это узнала?

– От Элис Форпатрил.

– Я… даже не стану спрашивать, откуда знает она.

– Мудро с твоей стороны. Однако смысл в том, что Марку придется и вправду постараться, чтобы стать худшим графом в Совете. Они – не такая уж соль земли, как делают вид.

– Фортьен – отвратительный, нечестный пример. Вообще Совет функционирует лишь благодаря исключительной преданности делу очень многих. Он выжимает этих людей. Но – Совет лишь половина битвы. Сам Округ – второе, острейшее лезвие этого меча. Примут ли Марка люди? Неуравновешенного эмоционально клона искалеченного прототипа?

– Майлза они как итог приняли. Даже, по-моему, все больше им гордятся. Но Майлз этого добился сам. Он излучал такую преданность, что им ничего не оставалось, кроме как отразить ее в ответ.

– Не уверен, что именно излучает Марк, – задумчиво произнес граф. – Он больше похож на черную дыру в человеческом облике. Свет заходит туда, и ничего не выходит оттуда.

– Дай ему время. Он еще боится тебя. Думаю, это защитный механизм вины за то, что все эти годы он был предназначен для твоего убийства.

Марк, дышавший ртом ради полной тишины, съежился. У этой женщины что, рентген в глазах? Она весьма пугающий союзник – если вообще союзник.

– У Айвена, – медленно проговорил граф, – проблем с популярностью в Округе явно не будет. И, хоть неохотно, я считаю, что он мог бы справиться с тем вызовом, которым является графская должность. Не худший и не лучший, но по крайней мере средний.

– Именно этой системой он пользовался и до сих пор пользуется, чтобы благополучно миновать все трудности в школе, Имперской военной академии и своей нынешней карьере. Неприметный середнячок, – сказала графиня.

– Огорчительно смотреть. Он способен на столь большее.

– Находясь так близко к наследованию Империи, насколько блестящим осмеливается он быть? Потенциальные заговорщики, ищущие главу для своей группировки, слетались бы к нему, словно мошки на свет. И он мог бы стать такой привлекательной фигурой. Он лишь играет дурачка. На самом деле он, быть может, наименее глуп из всех нас.

– Оптимистичная теория, но если Айвен столь расчетлив, как он мог стать таким, едва научился ходить? – жалобно спросил граф. – Ты делаешь из него какого-то Макиавелли пяти лет от роду, милая капитан.

– Не настаиваю на этом толковании, – легко согласилась графиня. – Но речь о том, что если Марк выберет жизнь, скажем, на Колонии Бета, Барраяр это как-то переживет и похромает дальше. А Марк ни на йоту меньше не станет нашим сыном.

– Но я хотел столько ему передать… Ты все время возвращаешься к этой идее. К Колонии Бета.

– Да. Ты удивляешься, почему?

– Нет. – Голос его стал еще тише. – Но если ты увезешь его на Колонию Бета, я никогда не получу возможности узнать его.

Графиня помолчала, затем заговорила твердым голосом. – Эта жалоба произвела бы на меня больше впечатления, демонстрируй ты хоть какие-то признаки желания узнать его сейчас. Пока что ты избегал его почти так же усердно, как он от тебя прятался.

– Я не могу отложить все правительственные дела ради личного кризиса, – чопорно заявил граф. – Как ни хотел бы.