Танец отражений

— Ты спросил. Ты взрослый человек. И… тебе гораздо важнее знать. Из-за Галена. Если между тобой и Эйрелом когда-нибудь наладятся нормальные отношения, ты должен видеть его ни ложно возвышенным, ни ложно приниженным. Эйрел — великий человек. Это говорю я, бетанка; но я не путаю величие с совершенством. Стать великим несмотря ни на что — это… величайший подвиг. — Она криво ему улыбнулась. — Это дает тебе надежду, а?

— Ха. Перекрывает мне путь к отступлению, вы это имеете в виду. Или надо понимать: не важно, насколько я напортачил, вы по-прежнему ждете от меня чудес? — Жуть.

Она обдумала услышанное. — Да, — ответила она безмятежно. — По сути, поскольку никто не совершенен, отсюда следует, что все великие деяния выросли из несовершенства. Однако сами они — совершенны, каким-то образом.

«Не только от отца Майлз такой чокнутый», решил Марк. — Я что-то ни разу не слышал, чтобы вы анализировали себя саму, мэм, — кисло пожаловался он. Да, и кто же бреет брадобрея?

— Я? — Она безрадостно улыбнулась. — Я глупа, мальчик.

Она ушла от ответа. Или ответила? — От любви? — легкомысленным тоном переспросил он в попытке избежать внезапной неловкости, которую породил этот вопрос.

— И многого другого. — В глазах ее был зимний холод.

* * *

Влажный, туманный сумрак плащом окутал город, когда графиня с Марком поехали в императорский дворец. Лимузин вел впечатляюще экипированный и неимоверно аккуратный Пим. Еще полдюжины графских оруженосцев сопровождали их в другой машине — скорее почетный караул, чем телохранители, как понял Марк; похоже, они с нетерпением предвкушали празднество. В ответ на какие-то его слова графиня сказала: — Да, у них на одну свободную ночь больше, чем обычно. Дворец будет полностью под контролем СБ. На таких приемах слуги составляют еще одно избранное общество — и бывали известны случаи, когда ловкий оруженосец попадался на глаза какой-нибудь из младших форских девиц и поднимался с помощью женитьбы на ступеньку выше, если у него был неплохой послужной список.

Они прибыли к подъезду императорской громады, с архитектурной точки зрения напоминавшей особняк Форкосиганов, но помноженный на восемь. И поспешили уйти из липкого тумана в теплое, искрящееся огнями помещение. Графиня строго по этикету оперлась на левую руку Марка; это было одновременно тревожно и успокаивающе. Кто он, ее сопровождающий или довесок к ней? Как бы то ни было, он втянул живот и распрямил спину как только мог.

Марк вздрогнул, когда первой же персоной, встреченной ими в вестибюле, оказался Саймон Иллиан. Шеф безопасности был одет по такому случаю в парадный красно-синий мундир, делающий не такой уж неприметной его сухощавую фигуру — хотя, возможно, вокруг было достаточно народу в красно-синем, чтобы он мог смешаться с толпой. Хотя у Иллиана на поясе висело смертоносное оружие — плазмотрон и нейробластер в потрепанных кобурах, а не пара затупленных дуэльных клинков, как у офицеров-форов. В правом его ухе поблескивал крупный наушник.

— Миледи, — Иллиан склонил голову и отвел их в сторону. — Вы видели его сегодня днем, — понизив голос, спросил он у графини — как он?

В этом контексте не было необходимости уточнять, кто такой «он». Графиня оглянулась вокруг — убедиться, что случайных прохожих нет в пределах слышимости. — Нехорошо, Саймон. Цвет лица плохой, сильные отеки, сознание у него то и дело плывет, а это пугает меня больше всего остального. Хирург хотел избавить его от двойного стресса и обойтись без установки механического сердца на то время, пока они доращивают органическое до нужных для пересадки размеров, но, возможно, ждать они не смогут. Ему может потребоваться операция в любой момент.

— Стоит мне повидаться с ними или нет, как вы считаете?

— Нет. В ту же минуту, как ты войдешь в дверь, он сядет и попытается заняться делами. И стресс от попытки не пойдет ни в какое сравнение со стрессом от неудачи. Это его жутко растревожит. — Она помолчала. — Исключая вариант, если ты заглянешь на минутку передать, скажем, немного добрых вестей.

Иллиан расстроено покачал головой. — Простите.

Поскольку в наступившей паузе графиня не заговорила немедля, Марк осмелился произнести: — Я думал, вы на Комарре, сэр.

— Я должен был на это время вернуться. Ужин в честь Дня Рождения императора — для СБ это кошмар года. Одна бомба способна уничтожить практически все правительство целиком. Как вам известно. Я был в пути, когда меня настигла новость о… нездоровье Эйрела. Если бы можно было заставить быстрейший из моих курьеров лететь скорее, я бы выбрался наружу и толкал его.

— Так… что происходит на Комарре? Кто руководит, гм, поисками?

— Мой доверенный подчиненный. Теперь, когда, похоже, мы, ищем лишь тело… — Иллиан поглядел на графиню и осекся. Она горестно нахмурилась.

Поиски перестали быть первоочередным делом. Марк взбудораженно выдохнул. — Сколько ваших агентов ведет поиск на Единении Джексона?