Танец огня

— Как думаете? — щеки торговки пылали. — Значит, Юсуф Эвраяд, великий завоеватель, объединивший провинции Кахиши, был черным магом, или такой работал на него.

* * *

Она шла по Проходу Книготорговцев к реке, позволяя себе задерживаться у полок с книгами снаружи. Многие книги были не на ее языке, даже не на языке Кахиши, но вид все равно восхищал и вызывал сожаление — еще столько можно было изучить, даже с богатой жизнью. У нее не было смысла возвращаться к книгам, к новым знаниям. Но она не могла прекратить.

По пути она заметила, как торговцы развешивают цветные фонарики. В гавани их было еще больше — фонари украшали путь к реке. Это напоминало ей ночь Маскарада середины лета в Тамриллине — один из важных моментов ее жизни.

Она увидела, как мужчины собирали доски, изящно вырезанные, украшенный золотом. То, что они построили, было размером с небольшую баржу, но не могло плыть по воде. И тут она вспомнила слов Захира Алкавара, он бегло упоминал Пир Нитзан.

Лин повернула на Путь воды в сторону площади у Ворот соколов. Путь был долгим, может, было бы мудрее добраться на транспорте, но она радовалась независимости. И она хотела убедиться, что сущность Алейры скрыта. Политика двора была опасностью, которая не должна была задеть Алейру, невинную торговку.

Хотя невинная было не лучшим словом — румянец Алейры Сюзен, пока она думала о королевском скандале, был близок к похоти. Она ненавидела Юсуфа Эвраяда из-за джитана. Может, и по своей причине? Лин не знала, что случилось, что Алейра сиротой оказалась в крепости Изменника. Она и не думала спрашивать.

То была ее тень. Но Лин не знала, были ли это ее мысли.

Тень. Райен сбросил ее с лестницы под музыку смеха их матери. Его кулак летел в ее челюсть. Он медленно резал охотничьим ножом кожу ее ладони. И последний день, когда она видела его, когда он связал ее и вырезал на груди знак кровью для магии.

Этой тьмой нельзя было делиться с миром. От этого такая тьма не рассеется. Она была с ней.

— Есть история, — сказала негромко Алейра, копаясь среди книг. — Да, — она вытащила том в потертой кожаной обложке и нашла страницу. Лин опустила взгляд, но не знала этот язык. Она посмотрела на торговку с новым восхищением. Лин знала только свой язык и могла читать на кахишском. — Самарянская история, — сказала Алейра, глядя на текст. — Мужчина хотел отомстить королю за смерть сына. Мальчика несправедливо приговорили к смерти. Мужчина, Салман, знал, что против короля идти можно только с армией. Конечно, он ее собрать не мог, он был простым ремесленником. Но были чары… и тут становится неясно, — Алейра поджала губы. — Нет подробностей, как Салман призвал армию. Мне нужно еще поискать.

— Буду благодарна.

— Не стоит, — Алейра громко закрыла книгу. — Если так Юсуф все завоевал, я хочу знать.

* * *

Башня манила ее вернуться тем вечером. Так ощущалось, и она ответила на зов. Сумерки опустились на остров за окном, Лин обмакнула ручку в чернила и с зарождающейся мелодией в голове начала писать.

День был полон дел. После похода в город она встретилась с Гароном Сенном, который доложил о кое-чем интересном. Похоже, днем, угощаясь финиками, инжиром и оливковым хлебом, Тарик ибн Мор встретился за закрытыми дверями с послом Рамадуса. Лин заметила мужчину при дворе: худого, с узким умным лицом, его звали Бакхор Бар-Гиора. Светлые волосы — галицийские, наверное. Они были на многих важных постах в Рамадусе.

— И? — сказала она Гарону. — О чем они говорили?

Они снова были в комнате Гарона, в этот раз горели свечи, близился вечер. Только что прошел совет с Элдакаром, магами и разными придворными, представлявшими визирей; пока не было новостей из Алмирии, но атаку ожидали в любой момент. Мансур Эвраяд ждал подкрепления от визиря Мивияха в ближайшее время. Но Захир пылко говорил, что это не поможет, судя по тому, что он видел в Башне Стекла. Эта атака будет куда страшнее предыдущих. Элдакар согласился, что для защиты Алмирии нужно больше людей. Хотя Тарик не поднимал в этот раз дело Рамадуса, судьбоносная ошибка Элдакара ощущалась в комнате. Без поддержки воинами только позорная капитуляция могла привлечь помощь Рамадуса. А у Майдары была гордость.

И Лин покинула комнату, ощущая груз дел Кахиши на плечах. Проблемы Эйвара были мелкими, по сравнению с этим, тут дела были ужасно запутанными. От происходящего возникло напряжение.

И теперь, по словам Гарона, прошла тайная встреча Тарика и посла Рамадуса.

— Откуда мне знать, о чем они говорили? — он был возмущен. — Но сама встреча важна. Я узнал, только потому что следил за его комнатами — о ней не сообщали. И Бар-Гиора вошел в боковую дверь. Встреча явно была личной.

— Хорошо, — сказала Лин. — Молодец. Но мне нужно знать, что они говорили друг другу.

— Рамаданские комнаты под сильной охраной, — сказал Гарон. — Но, думаю, я мог бы узнать что-то из бумаг Тарика. Вряд ли они часто встречаются. Должна быть некая переписка.

— Хочешь сказать, что его покои без охраны?

— Они заперты, — сказал Гарон. — Охрана? Только когда он там. Для трона важен маг, а не его вещи. И скоро пир Нитзан.

— И?