Танец огня

— Я рад, что, несмотря на то, что вас терзает, вы хотите знать, — сказал он. — Это хороший знак. Но смысл в том, что ваши чары — не система, которую учат. О, законы есть, и их больше, чем мы раскрыли… Но законы — не суть чар. В ваших руках все будет не так, как у других Пророков. То, кто вы, — это ядро. Понимаете?

Она покачала головой. Она не понимала, как нельзя выучить то, чему учат в Академии. Но Захир Алкавар направил Валанира, и его стоило выслушать.

— Что вы от меня хотите, — сказала она, — за обучение? Вы явно это предлагаете.

— Отчасти, — сказал он. — Взамен вы мне поможете. То, что я рассказал Валаниру Окуну, в силе. Я переживаю в Захре. Что-то мне не дается. Но сперва мне нужно ваше доверие. И я предлагаю обмен. Чтобы начать сначала.

Она вскинула брови.

— Какой обмен?

— Секрет, — тихо сказал он, и она склонилась, чтобы услышать, — за секрет, — она молчала, а он продолжал. — Если я не понимаю тень вокруг вас, это помешает нашей работе. Но, чтобы укрепить наше доверие, я расскажу то, что не знает обо мне никто. Даже Валанир Окун или Элдакар.

— И это будет правда, — сказала она. — Клянетесь?

— Своей жизнью и честью семьи, — его голос был тихим рычанием на слове семья.

Лин была почти уверена, что слышит правду. Но тут решало другое. С помощью Захира Алкавара Эйвар вернул чары. Он был причиной, по которой она прибыла. Без его помощи она, Валанир и Дариен не смогли бы остановить то, что захватило Никона Геррарда.

— Я расскажу, — сказала она. Небо потускнело, появились звезды, а она рассказала Захиру Алкавару то, что знал только один Пророк: о ее сне, о чарах, о словах волшебника. Серебряный амулет на цепочке. Когда она закончила, она с потрясением обнаружила, что Захир держит ее за руку. Она была удивлена и не отпрянула.

— Больно слышать, — сказал он. — Леди, в вас сияет свет. Пока вы рассказывали… это происходило. Вы это знаете?

Она покачала головой. Она убрала руку и прижала ладони к коленям.

— Слова, — она прищурилась. — Такие слова оставьте девушкам в ночном саду, — не ее слова и картинки. Ночные сады. Она знала о мужчинах от Эдриена, знала, как они думали, что делали, и это было интересно, но и жутко. Она покачала головой. — Это прозвучало плохо, — сказала она. — Вы были добры, а я…

— Я не был добр, — тихо прорычал он. Он быстро встал, словно в спешке. Он вытащил из шкафа шкатулку с камнями на ней. Оттуда он достал свечку, зажег ее от медной лампы на стене. Он зажигал их, пока не засияло пять огоньков. Он вернулся, Лин увидела блеск в его глазах, он отвернулся и стиснул зубы. Потом он посмотрел на нее, уже взяв себя в руки. — Валанир знает?

— Только он, — сказала она. — А теперь и вы.

— Это… невыносимо, — он сказал тихо, словно себе. — Как Валанир терпит это?

— Прошу, — сказала она, — нет проку говорить об этом. Продолжим наше соглашение. Ваш секрет.

Захир был печален.

— Он… не такой сильный, как ваш, — сказал он. — Но от него зависит моя жизнь. Дело в том, что я из Рамадуса. Но не из столицы, как думают люди. Некоторые знают, что я был сыном создателя лютни и певицы. Мой отец делал инструменты для двора в Рамадусе, а мама в девичестве пела там. Говорили… что у меня ее глаза. Но потом они перебрались в городок, где земли были доступны, и у него мог быть сад и лошади. Мы жили… Я из Весперии.

— Весперия, — она склонилась. — Город, что пропал? — она смотрела на него. — Говорили, никто не вышел.

— Один выжил, — медленно сказал он, словно пробовал слова. Она смотрела, он мешкал. Он сказал после долгой паузы. Он боялся, как она поняла, может, секрет был правдой. — Один был, — сказал он, но четче, решив рассказать ей, зная, что уже поздно отступать. — Мальчик был в холмах в ту ночь. Убежал от наказания за непослушание… что было не в первый раз, — он пытался улыбнуться, но не вышло.

Сердце Лин сжалось.

— Но вы поклялись… честью семьи.

Он кивнул.

— Они мертвы.

— Мне жаль, — сказала она. Весперия была тайной до ее рождения, но она помнила, как гости из Кахиши говорили об этом ее семье. Разрушение напоминало землетрясение, но маги при дворе Рамадуса считали, что это магия. Годами было опасно говорить, что ты маг, их преследовали в Рамадусе. Некоторые маги из-за подозрений погибли жуткими смертями. Это стало историей. Но, говорили, ядовитая магия осталась среди развалин. Город не отстроили, а воров, если ловили, казнили. Ничто не забирали с проклятого места. И, конечно, это касалось выживших людей.

— Сколько вам было?

— Восемь, — сказал он. — Чудо, что меня не убили и не похитили в холмах. Я убежал. Старые фермеры приняли меня. Я знал, что нельзя сообщать. Они были рады помощи сильного мальчика. Я все еще думаю о них, они были добры ко мне. Женщина — особенно. Конечно, они давно умерли.

Она склонила голову. Они сидели тихо. Чайки вопили с берега. Лин сжимала свои руки, словно успокаивалась. У нее не было слов утешения. Она хотела сказать, что тоже была последней, но это было другим. Другой печалью.