Танец огня

В этом танце не было музыки. Только песня. Танцующие яростно вопили, словно от скорби. Словно уже горевали из-за ее смерти. Он кружились вокруг бревен в идеальном ритме, прыгали и приземлялись без звука. Они пели прощальную песнь и несли факелы. Огонь двигался кругами с ними, вид в темноте потрясал.

Прошло немного времени, и спектакль прекратился. Один танцующий с воплем бросил факел в груду. Лин смотрела с отрешенностью, как огонь начинает охватывать бревна под ней.

Он был первым. Танцующие доходили до той точки и со схожим криком бросали факел. Он кружился в воздухе сферой и падал к ногам Лин. Огонь охватил бревна, стал задевать ее одежду, ее кожу. Зелье работало, Лин не ощущала боли. Только приятное тепло. Ей так долго было холодно. Скоро это прекратится.

Она подумала об Алейре, ее слезах, хотела сказать ей, что простила ее. Она не знала, за что. Но если чему-то Лин научилась на земле, так это тому, что она часто упускала моменты сказать то, что нужно. Этот случай был из таких.

Она подумала о мире, где побывала, о мире дальше. Встретят ли ее там другие? Или там будет пустота, и она провалится туда, как в сон? Эдриен Летрелл не отвечал на это. Может, даже мертвым было запрещено раскрывать это.

Валанир умер, пытаясь ее спасти. Если бы она смогла поблагодарить его или попросить прощения, это уже было бы приятным.

После смерти Дариена она сказала ему, что это должен быть он. Так холодно. И она попала по его сердцу, видела по глазам. Она не сомневалась, что он помнил те слова, носил их. Если бы не это, был бы Валанир Окун еще жив?

Лин напряглась у шеста, дергала веревки, огонь окружал ее. Сожаление терзало ее даже сейчас, в конце всего.

Или просто теперь, когда она смотрела на свою жизнь, законченный период — она невольно видела, где ошиблась. Где не справилась.

Огонь поднялся выше. Лин осознала, что в долине она — и огонь вокруг — были единственным источником света. В остальном стало темно. Вот ее задание.

Рассеять тень.

Песня вокруг нее набрала силу. Она все еще звучала как крики горя. Даже сильнее теперь. Она стала гневной, если скорбь можно было так назвать. Ее смерть будет жертвой и оружием.

Было сложно представить, что за порталом были любимые. Это было отчаянное желание человека в молитве всем богам. Желание продолжить. Но желания и реальность не сочетались, этому ее снова и снова учила жизнь и люди, которых она любила.

Дым окружил ее, мешая дышать. Уже скоро.

Почти. Почти конец.

Она была в зале колонн. Тут было холодно. Может, ее тело сдалось, и она потеряла сознание или задохнулась и оказалась во сне. Она слышала пение, но будто издалека. Это место было спокойным, и она увидела пруд за колоннами. Поверхность была как зеркало.

Рядом с ней был Эдриен Летрелл, красивый, как в молодости. Его юность, которую она хорошо знала, которую почти прожила. Она понимала, восхищалась, завидовала, любила и ненавидела этого мужчину. Она часто не знала, где заканчивался Пророк и начиналась она. А теперь он стоял рядом с ней. Отдельно. В синем и золотом, словно для праздника. И на боку была известная золотая лира.

Пение стало выше, она слышала. Словно танцующие с огнем отдавали все голоса, всех себя.

Взгляд Эдриена был веселым.

— Тот балбес вернул меня, не зная, что это сделает. Со мной и с тобой.

— Дариен? Он хотел добра, — сказала она. — И он заплатил.

Он обвел метку вокруг ее глаза.

— Это должно быть твоим. Только твоим, — он рассмеялся. — Миров так много. — Я не думал, что узнаю еще больше, чем знал, в царстве смерти. Но теперь я многое знаю, повидав твоими глазами. Но я не смогу передать это музыкой. Эту потерю я должен принять, — он взял ее за руку и поднес к губам. — Береги себя всегда, — его глаза искрились.

Лин была на коленях в груде пепла и земли в открытом поле. Ее одежда сгорела. Как и путы. Она посмотрела на себя, на руки и ноги. Пепел покрывал кожу серым. Но под ним были метки. Изящные линии вились по ее конечностям, сияли под пеплом. Золотые метки.

— Жертва произведена, — Сикаро подошел к ней. Он звучал потрясенно. — Принесите Придворной поэтессе одежду.

Лин укутали в белый плащ. Ее мысли вернулись в реальность, она не понимала, где она была.

— Жертва? Но…

— Ты жива, — сказал Сикаро. — Я не буду спрашивать богиню. Но если я могу предложить…

Она смотрела на него. Куталась в плащ. Она удивленно посмотрела на свою ладонь, она сияла золотом под разными углами. Двое войдут в танец. Выживет один.

— Маг, — прошептала она. Словно в ответ в глубинах разума, где раньше был другой голос, звучала тишина.

— Ты не была одна, — сказал он.

— Верно, — согласилась она. Она прошла к груде пепла, не переживая из-за их мыслей, когда плащ двигался, открывая ее тело. Она опустилась там, где раньше была башня огня. Ночь почти закончилась. Она не знала, что искала, но нашла это в пепле. Гладкий круглый камень. Черный, но скрывающий краски. Все краски мира проявлялись, когда он ловил свет.

Она сжала камень руками. Это осталось от него. От Пророка Эдриена Летрелла. И она была уверена, что он оставил это ей. Черный опал, какой еще не бывал в кольце Академии.