Танец мертвых девушек

Целоваться с Шейном — какая замечательная новая наука! Клер могла бы посвятить ей целый семестр — с интенсивными персональными занятиями и непременно с лабораторными работами.

Время для нее перестало существовать, но в какой-то момент она все же осознала, что из окон льется мягкий свет, а тело затекло от долгого сидения на полу. Мышцы спины запротестовали, и она вздрогнула. Шейн поднял ее, а сам растянулся на кушетке и протянул Клер руку, приглашая присоединиться.

Чувствуя покалывание во всем теле, она смущенно сказала:

— Там нет места.

— Места сколько угодно.

Дыхание у нее перехватило. Ощущая, как внутри пробуждается что-то дикое, первобытное, она вытянулась на узкой незанятой полосе кушетки и вскрикнула, когда Шейн неожиданно подхватил ее и положил на себя, поверх груди и, о бог мой, поверх всего тела.

— Так лучше?

Он вскинул брови: это был вопрос, и Шейн ждал на него реального ответа. Щеки Клер заполыхали, но она не отвела взгляда.

— Так замечательно.

Чувство было такое, словно она обнажена, хотя и полностью одета. На этот раз поцелуи были влажные, неистовые, долгие, и ощущение мышц Шейна, то напрягающихся, то расслабляющихся под ней, невероятно возбуждало.

«Мы уже, наверное, перешли грань дозволенного», — подумала она.

Ну, вроде того. Хотя они же не раздевались.

Может, Шейн и не обладал присущим Майклу чувством ответственности, но порывы свои сдерживать умел. По крайней мере, когда дело касалось Клер. Его руки блуждали по ее телу, обходя места, прикосновения к которым она страстно жаждала, и, наоборот, касаясь тех мест, о прикосновении к которым она никогда и не мечтала. Например, поясницы, там, где начинается ложбинка между ягодицами. Или задней стороны шеи. Или внутренней поверхности рук. Или...

Он провел руками по ее бокам, едва-едва коснувшись внешней стороны грудей, и она тяжело задышала. Шейн мгновенно ссадил ее с себя и отодвинулся на другой конец кушетки. Его лицо пылало, глаза блестели; от усталости не осталось и следа.

— Нет, — заявил он и, когда она попыталась придвинуться поближе, вскинул руку, словно регулирующий уличное движение коп. — Красный свет. Если ты снова издашь такой звук, нам не миновать неприятностей. Ну, мне, по крайней мере.

— Но... — Чувствуя, как снова заполыхали щеки, Клер с трудом попыталась облечь свои мысли в слова. — А как же ты? Ну, ты понимаешь...

Она сделала неопределенный жест рукой, означающий что угодно: или ничего, или все.

— Обо мне не беспокойся, мне это было необходимо. — Он все еще глубоко дышал, но выглядел гораздо лучше. Более собранным, более похожим на обычного Шейна, не потерянного, измученного маленького мальчика, до смерти напуганного приснившимся кошмаром. — Ну? Удалось нам немного развлечься?

— Определенно, — пролепетала она.

Настолько удалось, что она чувствовала себя готовой взорваться шипучкой.

— Э... Мне пора в...

— Да, и мне тоже.

Шейн, однако, не двинулся с места. Клер встала, нетвердой походкой пересекла гостиную и поднялась по лестнице. У себя в комнате заперла дверь и рухнула на новый матрац, который даже не успела застелить простыней. И с одеялами была проблема, поскольку большая их часть пострадала в ходе борьбы с огнем. В комнате пахло так, будто где-то тут сидел мокрый, провонявший дымом пес, но Клер было все равно.

Абсолютно все равно.

Вот уж они развлеклись! О да!

Около полудня она услышала звяканье дверного колокольчика и сбежала по лестнице. Шейн крепко спал на кушетке. Евы нигде не было, а Майкла Клер и не ожидала увидеть, учитывая дневное время. Она добежала до двери, в отсутствие замка блокированной креслом, и... остановилась.

— Майкл? Ты здесь? — Порыв прохладного ветра взъерошил волосы. Класс! Сегодня он был силен. — Открывать дверь? Один раз «да», два «нет».

По-видимому, да. Она отодвинула кресло и выглянула наружу. На крыльце стояли двое мужчин, оба высоченные. Один худощавый, суровый с виду, с черными волосами; другой бледноватый (но не как вампы), грузный, почти полностью лысый, немногие уцелевшие каштановые волосы коротко острижены.

Оба продемонстрировали ей свои бляхи. Полиция.

— Ты ведь Клер? — спросил худощавый и протянул ей руку. — Джо Хесс, а это мой партнер, Трейвис Лоув. Как дела?

— Э... — Она неловко пожала руку Хессу, а потом и Лоуву. — Прекрасно. Есть какие-нибудь... В смысле, вы нашли...

Она очень надеялась, что мистер Коллинз надежно упрятан за решетку, и одновременно страшилась того, как это скажется на Шейне. Нервничая, она покачивалась с носков на пятки, переводя взгляд с одного лица на другое.

Джо Хесс улыбнулся. В отличие от большинства улыбок, которые она видела в Морганвилле, эта казалась искренней. Не жизнерадостной — это было бы чересчур, — но, как ни странно, успокаивающей.

— Все в порядке, — ответил он. — Нет, мы не нашли их, но вам нечего опасаться. Можно войти?

За спиной Клер послышались шаги. Шейн проснулся и стоял в коридоре — босой, помятый, с взлохмаченными после сна волосами, которые пришли в еще больший беспорядок, когда, зевнув, он провел по ним рукой. И с чего это он казался ей сексуальным?