Тамерлан. Хромец против русского чуда

И второе, пожалуй, главное отличие – дисциплина. Чего можно было спросить с ордынского ополченца, еще вчера пасшего свои отары овец в степи? А гулямы Тимура знали конный строй, все боевые перестроения в нем, повороты, развертывания в «лаву», отход. Они беспрекословно подчинялись приказам своих начальников и ревностно несли службу, где еще могли получать немалое жалованье и при этом рассчитывать на долю в трофеях.

Обсуждение начали, как водится, с самых молодых, начальствующих над кошунами.

Долго шло обсуждение. Было выслушано мнение всех, разгорелись споры. Основным камнем преткновения являлась переправа через Терек. Предлагалось навести понтонную переправу. Прикрывая ее строительство множеством лучников на берегу. Однако после доклада от лазутчиков об отрытых окопах, щитах, рвах и кольях, вбитых в землю, призадумались. Стоит ли нести большие потери при строительстве переправы, при переходе войск по узкому мосту, если сразу же на том берегу войска наткнутся на препятствия, причем трудно преодолимые с ходу?

Пришли к мнению: разослать во все стороны конные дозоры, причем далеко – на два-три фарсанга, чтобы найти удобное и в то же время не защищенное татарами место для переправы. Подвести туда понтонеров с их обозами и устроить там переправу, избежав больших потерь. Понятно, что ордынцы обнаружат переправу, но больших сил туда направить сразу не сумеют. А тем временем на другой берег уже переправится часть войска, способная прикрыть переправу.

– Принимаю, – кивнул Тимур. – А как будем действовать в основной битве?

В том, что она произойдет, никто не сомневался. Тохтамыш – не тот человек, который отведет войска или попросит мира. Армия Тимура на его землях, и он должен, обязан дать бой, если хочет защитить аулы и города и усидеть на престоле.

Снова прозвучали разные предложения, опять спорили до хрипоты.

Эмир внимательно слушал, потом прикрыл глаза.

Бурное обсуждение постепенно начало стихать – все ожидали решения главного полководца.

И в наступившей тишине раздался громкий голос Хромца.

– Слушайте все и не говорите, что не слышали! Повелеваю, – голос Тимура окреп, в нем послышались жесткие нотки, – в центр войска ставим кул под командованием Сулейман-шаха.

От неожиданного известия Сулейман-шах вздрогнул и торжествующе обвел глазами сардаров: все ли слышали, какую честь оказал ему Тимур, назвав первым?

– Позади него – кул Мухаммеда-Султана, по левую руку от него – двадцать кошунов. По правую руку – кул мирзы Миран-шаха, в охранении – камбул хаджи Сейф-ад-Дина. На левом фланге – кул мурзы Омар-шейха с охранением кулом Бердибека. Это – главное. – Эмир обвел глазами военачальников. – Детали обсудим позже, после переправы. Я все сказал, да услышит меня имеющий уши. Да поможет нам Всевышний.

Эмир совершил омовение, проведя руками по лицу. Главное – решено. Он пока ничего не сказал о том, кто останется в резерве; но это и так понятно. Так же как и в битве с Тохтамышем при Кондурче, Тимур бросал в бой пять корпусов, оставив два в резерве. Тогда эта тактика принесла победу.

Имея большую армию, лучше ее делить на крупные корпуса – так легче управлять огромной махиной. А уж сардары, стоящие во главе корпусов, пусть распоряжаются кулами и кошунами, непосредственно входя в соприкосновение с противником.

Управление войском Тохтамыша было построено по-иному. Хан управлял воинами-ополченцами, во главе которых стоял хан или мурза племени или рода. А они – разновеликие по численности. У Тимура же в одном корпусе воюют под руководством сардара люди разных племен, а иногда – и разных вероисповеданий. В большинстве своем, конечно, мусульмане, но были и язычники, и даже христиане, воины из наемников. Разные вероучения не мешали им драться в бою рука об руку, ведь главное для воина – храбрость и исполнительность.

Вечером следующего дня конные дозоры прибыли с известием – найдено удобное место для переправы. Той же ночью обоз и отряд понтонеров с проводником двинулись к указанному месту. Его сопровождал для защиты и переправы в случае успеха кошун мирзы Рустема с его узбеками.

Уход понтонеров и части войска под покровом ночи остался ордынцами незамеченным, а днем отряд Идигея с целью демонстрации силы и намерения переправы пытался перебраться через Терек. Его татары выкатили вручную арбы и повозки на берег и, укрываясь за ними, осыпали ордынцев тучами стрел. Ордынцы, укрываясь в окопах и за щитами, отвечали тем же. Среди обеих противостоящих армий появились первые раненые и убитые. Переправиться отряду Идигея не удалось, и ордынцы сочли это благоприятным знаком, признаком своей силы и мудрости хана, велевшего построить укрепления в удобном для переправы месте.

Тимур же потирал руки, считая, что отвлек ордынцев от своего истинного намерения и обманул Тохтамыша. И уже ночью прибыл гонец с известием, что переправа готова, а мурза Рустем уже на другом берегу. Известие сардары встретили с ликованием.