Там, за горизонтом

Татьяна послушно выпила и закашлялась. В желудке взорвалась атомная бомба, в голове зашумело.

– Молодец, – скупо улыбнулся Михаил, укладывая вымоченную в чём-то тряпку на правое бедро девушки. – Сейчас отмочим и сменим повязку. Терпи, будет больно. – Не дожидаясь встречного вопроса, он добавил: – Ты арматурой бедро порвала, рыбка моя золотая, а когда со стула навернулась, умудрилась плавничок вывихнуть. Голеностоп я тебе вправил, благо имею некоторый опыт после армии, а с бёдрышком пришлось повозиться…

Войдя в квартиру и оценив натюрморт во всей красе, Бояров взялся за спасение подруги. Рассусоливать ему было некогда. Минут через пять спасать элементарно станет некого. Люди от потери крови только так умирают.

Соорудив из ремня жгут и наложив его на ногу, чтобы подруга дней суровых не истекла кровью, Михаил отправился на поиски чего-нибудь чистого, что могло сыграть роль перевязочного материала.

В результате потрошения доступных для мародёрства квартир он стал обладателем нескольких рулонов бинтов, упакованных в целлофановые пакеты, лейкопластыря, к ним присоединились блистеры с антибиотиками, срок хранения которых заканчивался буквально на днях, две отлично сохранившиеся упаковки антибактериальных влажных салфеток, бутылка виски и три бутылки марочного французского конька (кучеряво так жили хозяева трёшки, баловали себя любимых). У остального богатства или сроки хранения истекли в каменном веке, или оно превратилось в нечто непотребное, что определяется с трудом, а применять его тем более страшно: сожрёт!

За неимением альтернативы он полностью раздел Татьяну, благо им обоим стесняться было нечего, ведь они неоднократно видели друг друга во всей красе, деля одну кровать, после чего тщательно отёр салфетками с девушки грязь и промыл виски рваную рану на ноге. Соорудив тампон и залив его для дезинфекции остатками производства шотландских винокурен, Михаил приложил его к ране, плотно забинтовав и плеснув сверху коньяком.

Засим девушка была перенесена в постель, застеленную комплектом белья практически без следов плесени. Две скромных зелёных точечки на углу пододеяльника и одна на простыне – это ни о чём, а запах и перетерпеть можно. В крайнем случае принюхаться и не замечать. После применённого к тыковке действа, названного чесанием, Танина ножка с вправленным вывихом укуталась плотной повязкой, фиксирующей сустав, а сам вынужденный доктор, он же Робинзон Крузо, занялся решением четырёх насущных вопросов: где помыться и во что переодеться, что пожрать и как дать сигнал своим, что раки на дне остались без обеда и ужина?

Легко сказать, трудно сделать, но наши люди нигде не пропадут. Пока Татьяна пребывала в стране розовых пони, Михаил выбрался на крышу со смотровой площадкой, на которой обнаружил разрезанную пополам бочку. Видно, что в одной половине некогда размешивали цементный раствор, а во второй разводили краску, но главное было в том, что обе половинки были до краёв наполнены дождевой водой.

– Это очень хорошо, – обходя полубочки кругом, Михаил прикидывал, как перетаскать воду вниз.

Шестой и двадцать пятый этажи не близко, да приплюсовать сюда технический этаж и выход на крышу… Как быстро ноги сотрутся до колен?

Решив оставить вопрос с водой на потом, он вернулся обратно и принялся связывать между собой вывернутые из шкафа в трёхкомнатной квартире простыни и пододеяльники. После проверки крепости узлов и закрепления получившегося каната за ограждение, Михаил спустился на уровень пятого этажа, разбив балконное стекло предусмотрительно захваченным с собой молотком для отбивания мяса.

– Что у нас здесь? Голые стены. Нехорошо, совсем нехорошо. Ладно, проверим двушку.

Двушка на пятом этаже порадовала обоями на стенах, старой продавленной тахтой в зале и набором инструмента в ванной комнате.

– Зачем стену сносили, а? Неудобно же, господа! Захотел пописать, а в ванне жена заплывы устраивает. Понравятся ей твои жёлтые водопады? Не понравятся.

А за кувалдочку спасибо, господа хозяева, это вам на небесах зачтётся плюсом к карме.

Прихватив кувалду, Михаил проверил кухню.

– Ну, товарищи, как так можно? Прогорклое подсолнечное масло, заросший грибком и плесенью холодильник и вздувшаяся горбуша. Соль… соль нам пойдёт, и за чай мерси. Сахарок… Да этим сахарком убить можно. Ладно-ладно, никто вашу карму не портит, вам ведь уже всё равно… О, спички и зажигалка. Зачем вам спички при электроплите?

Шоб було? Тазов и ведёр нет. Господа, как вы стирались или полы мыли? Что ж, проведаем соседей через балкон…

Однокомнатная также не порадовала, если не считать двух бутылок водки в вонючем холодильнике и одной уцелевшей пачки макарон. Глядя на ёмкости для сыпучих продуктов, Михаил скептически прицыкнул, оставив идею сварить кашу до лучших времён: в обнаруженных крупах различных жучков и червячков оказалось больше, чем крупы, зато фильтр для воды под мойкой привлёк его внимание.

– Иди к папочке, – варварски срезал он подводку, ведущую к крану, и вырвал с корнем полипропиленовый тройник.