Там лилии цветут…

Елена Костадинова Там лилии цветут…

Пролог

Есть в графском парке черный пруд,

Там лилии цветут.

Этим утром в парке у своего дома Алина увидела спящую цыганку. С раскинутыми над головой руками, ногами, укрытыми пестрыми юбками, безмятежным лицом.

Цыганка просто спала тут, пользуясь теплыми ночами. И не боялась ползучих обитателей травы, лихих людей, каковых в их районе хватало. Не беспокоилась, что мелатонин не будет вырабатываться.

Алина же всегда спала в маске, несколько раз проверив и перепроверив, закрыты ли входные двери, лоджия. Потому, проходя мимо, глянула на спящую с удивлением и завистью.

На смуглое лицо с грязными потеками у рта упал листок, но цыганка не шевельнулась, только глубже вдохнула.

Алину мог разбудить самый тихий звук: шуршание паучка в углу, стук двери у соседей, запоздалая капля из крана. А уж прикосновение подбросило бы ее с кровати. И сердце долго-долго стучало бы в ребра пойманной птицей. Испуганное ее сердце.

Обычно она гуляла в парке рано утром, когда солнце только-только заливало золотом окна верхних этажей ее дома.

Парк рядом, почти нет людей – идеально для утренней прогулки. Можно пробежаться по кленовой аллейке, шурша редкими листьями, а возле лавочек поймать вай-фай и полазить по интернету.

Алина обогнула ряд скамеек, пружинисто пошла, почти побежала по тропинке. ведущей к пруду.

Здесь стояла прохлада, ивы полоскали листья в неподвижной воде.

Алина любила это место. Здесь бедное ее сердце начинало стучать сильнее – от страха и восторга.

Страх был привычным состоянием. Правда, она не понимала, почему его вызывают семь роскошных водяных лилий метрах в пяти от берега.

Восторг же был понятен. Розовые плотные лепестки, яркая желтая сердцевина, огромные листья – вся эта роскошь и буйство, собранные в островок посреди водной глади поражали воображение.

Водяные лилии были великолепны и неуместны здесь, посреди большого города, как изящные фарфоровые чашечки в заводской столовой.

Цветы невыносимо хотелось рассмотреть подробней. Алина обязательно приходила сюда утром и останавливалась минут на пять, полюбоваться.

Чтобы глянуть на лилии, она протискивалась между разрушенным забором и стеной.

Когда-то здесь стояла лодочная станция – белоснежный домик с башенками. Тут звучали оживленные голоса, звякали цепями разноцветные лодки, ладони парней горели от весел, девушки романтично сидели на носу, глядя вдаль.

Все это куда-то исчезло, превратилось в развалины, поросшие кустарником.

Осторожно ступая между тугими стеблями ивняка, Алина почти перестала дышать.

Вот, сейчас! Она увидит лилии! И ее сердце сожмут непонятная тоска и желанный восторг!

Огромные цветы уже виднелись через спутанные ветки. Холодные красавицы, милостиво являвшие себя пруду, облакам, подобострастно склонившимся ивам. И восторженной Алине.

Она машинально считала – одна, две… Шесть. Неужели кто-то сорвал? Влез в темный пруд, срезал толстый стебель!?

Продравшись сквозь кусты, Алина увидела седьмую лилию почти у берега. Задохнулась от предвкушения. Наконец она все рассмотрит вблизи, потрогает, понюхает!

На цветке сидела стрекоза с длинным телом, отливавшим металлом. Сложенные вдоль спины крылья снизу подсвечивались желтизной тычинок. Синее суставчатое тело ярко выделялось на фоне бело-розовых лепестков.

Алина присела, вглядываясь. Цветок был в метре, руку протяни. Так близко лилию она видела впервые.

Какие мясистые бледно-розовые лепестки! Какие огромные глаза у стрекозы, внимательно и неотрывно наблюдающие за Алиной!

Челюсти насекомого мерно двигались. Изо рта свисали прозрачные крылья и ниточки комариных ног. Стрекоза завтракала.

Алина болезненно поморщилась. Не может быть полной идиллии, обязательно кто-то кого-то жрет!

Лилию нужно рассмотреть поближе, потрогать лепестки, почувствовать в руке мясистый стебель. Может, домой взять? Нет, домой не получится. Хотя бы понюхать, у такой красоты должен быть божественный запах.

Алина присела у кромки воды, носки кроссовок ушли в мягкий песок.

Комариные ноги скрылись в пасти стрекозы, но улетать она не собиралась.

Алина глянула на часы. Если она еще пять минут будет таращиться на стрекозу, то так и не понюхает лилию, и опоздает на работу.

Цветок прибивало ветерком ближе, просто глупо не потрогать лилию, она же сама в руки идет.

Алина, конечно, не будет рвать, да и едва ли справится с толстым стеблем. И потом, в какую вазу ее поставить? И сможет ли цветок жить без пруда?

Она протянула руку, стрекоза лениво снялась с цветка, блеснула слюдяными крыльями, полетела к островку из шести лилий. Алина погрузила руку в воду. Вода теплее воздуха, надо же!

Она дотронулась до основания цветка, погладила толстый розовый лепесток, ухватила скользкий зеленый стебель и потянула к лицу, чтобы понюхать.

Стебель шел туго, будто внизу что-то держало. Она потянула сильнее, чувствуя холод, идущий изнутри стебля. Сопротивление ослабело.

Из темной глубины поднималось что-то круглое, внутрь чего уходил мясистый стебель. Корень?