Там, где звенит Енисей

Иногда мимо дома прошлёпают на лыжах мальчишки, пробежит Чердыш - их школьная собака, понюхает, поищет чего-то и убежит.

В комнате жарко, к печке притронуться нельзя, так огнём и пышет. Это дядя Вася её так раскалил. Дядя Вася боится, что им, "нулевишкам", будет холодно. И чего бояться? Ведь они все из тундры. В тундре ух какие морозы бывают! И опять тундра, родной чум, олени всплывают в Улиной памяти...

В спальню забежала Нелё.

- Ты что тут сидишь? - затормошила она Улю. - Сейчас телевизор будут показывать, бежим!

Телевизор у них в школе появился недавно, и ребята готовы смотреть хоть все передачи подряд. Но пионерская комната, где он стоит, небольшая, все не помещаются. Поэтому смотрят то первоклашки, то старшие ребята, а вот теперь дошла очередь и до "нулевишек".

- А что это - те-ле-вис? - тихонько спросила Уля.

- Это всё равно что кино, - уверенно пояснила Нелё.

Кино-то Уля видела, ещё когда была совсем маленькой. Однажды к ним в стойбище приехал Красный чум. Это так называется: чум, а на самом деле это балок, домик на полозьях. В нём и показывали кино. На стене висела белая материя, и прямо по этой материи ходили люди, летал самолёт, машины ездили. Было очень здорово. А когда всё кончилось, ни на стене, ни на материи даже следов никаких не осталось. А ведь колёса-то у машин вон какие большие были!

В пионерской комнате на столах лежали газеты, журналы, на стенах висели разные рисунки. А белой материи, на которой должны были показывать кино, не было. "Может, на потолке будут показывать? - подумала Уля. - Он тоже белый и гладкий".

Но тут она увидела, что все ребята смотрят на красивый ящик, который стоит возле самой стены.

Егорка первым делом крутанул какую-то ручку, и оттуда сразу послышалось:

"Говорит Норильск. Восемнадцать часов, тридцать..."

Ух, как громко! Егорка поскорее крутанул ручку обратно.

А Уля встрепенулась:

- Подожди, может, там и моей мамы слова оттают...

- Как это - оттают? - удивились ребята.

Уля растерялась. Как им объяснить?

- Ну, бывает такой мороз... - Она остановилась. - Даже слова замерзают, льдинками становятся. Я видела: мама говорит с соседкой, а эти льдинки сыплются, сыплются, целый сугроб насыпался. Не верите? Их ведёрком зачерпнуть, насыпать в этот ящик...

У Лиды губы смешно задрожали.

- И эти замороженные слова разморозятся и заговорят, да?

- Тум-бум-чим-там-лим-пум!.. - затараторил Егорка, подпрыгивая.

- Чего это ты? - вытаращили глаза ребята.

- А это те слова в ведёрке перемешались.

Лида рассмеялась:

- Ну и сказки вы сочиняете!

Тут стекло ящика неожиданно засветилось, и там появилась совсем и не Улина мама, а другая женщина и стала что-то рассказывать.

Потом женщина исчезла, и послышались ребячьи голоса, смех. По узенькой дорожке, по траве пробежала наперегонки целая орава мальчишек и девчонок, одетых не в меховую одежду, унты и бокарики, а совсем почти голых, в коротких штанишках и платьишках без рукавов, - как их только комары не заедят! Вот они подбежали к речке, скинули рубашки, платья, тапочки и бросились в воду. Уля вся сжалась. Она-то знала, как этим ребятам сейчас должно быть холодно. Однажды, когда у них в тундре было лето, братишка Вовка рассердился на неё за то, что она без спроса взяла у него ножичек, и погнался за ней. Она бежала по самому краю берега и вдруг поскользнулась и полетела в воду, по самую шею. Ледяная вода сразу сцапала её, сдавила, заколола иголками. Она даже вскрикнуть не смогла, что там вздохнуть не сумела! Вовка тогда очень испугался, помог ей выбраться на берег и потом всё твердил: "Бери мой ножичек, бери, мне его не жалко..." Может, у этих ребят речка горячая? Вон они смеются, плещутся, брызгаются. Только одна девочка почему-то в воду не полезла, а всё ходила по берегу и смотрела на тапочки и пальцем водила.

- Что она делает? - спросила Уля.

- Считает, - ответила Нелё.

- А зачем?

- Наверно, чтобы знать, сколько ребят в речке.

- А зачем?

Нелё только отмахнулась - не мешай!

Вот всегда так. Когда Нелё не может что-то объяснить, никогда не скажет, что не знает.

Потом показались дома, деревья... Потом послышался топот, и по дороге верхом на каком-то непонятном олене проскакал босоногий мальчишка.

- Ой, какой смешной олень, длиннохвостый! - засмеялся Саня Маймаго.

- Это, ребята, не олень, это лошадь, - поправила Лида.

Потом показали лошадь с двумя острыми рогами, и оказалось, что это совсем и не лошадь, а корова.

Нелегко было ребятам разобраться в том, чего они никогда ещё не видели. А не видели они пока ещё многое. Например, как растут морковь, капуста, которые им дают на обед, картошка, репка, лук... Огородов-то в тундре, на мерзлоте, нет. И садов нет. И как румянятся на ветке яблоки, спеют груши, сливы, северянам неведомо.