– На кого вы намекаете?! – взвилась Вика, тряхнув рваной челкой.
– Ни на кого, – невозмутимо ответила Людмила. – У нас половина девчонок мечтает открыть Дом моды, но очень редко, кто мечтает не Дом моды открыть, а просто научиться хорошо шить. Вот
Когда я впервые оказалась на кружке и увидела примеры эскизов, швейные машинки, катушки ниток, иголки, выкройки и лекала, то почувствовала себя счастливой. А когда услышала звук работающей швейной машинки, мне показалось, что это самая лучшая музыка в мире.
На первом занятии мы познакомились с Ириной Леонидовной.
– Дизайн одежды и шитье – это две разные профессии, но мы их объединили, потому что очень хорошо, когда дизайнер умеет шить то, что сам же и придумал. Основной упор сделаем на дизайне, но одновременно будем учиться шить.
Когда нам стали открываться тонкости дизайна, я поняла, что мне очень многому нужно учиться. Я целый год рисовала одежду просто так, как умела, но, оказывается, нужно стараться не просто рисовать, а рисовать
Итак, благодаря домашнему заданию на домоводстве я нашла свою отдушину и поняла, что именно хотела бы сделать своей профессией.
На кружок я ходила не одна, а вместе с Викой, она тоже записалась. Раньше мы общались не очень часто, особенно после того случая на домоводстве, но теперь стали настоящими подругами: вместе ездили на занятия и обратно, подолгу висели на телефоне, гуляли на выходных.
Однажды я поняла, что Вика как-то неуловимо изменилась. Причем, эта самая перемена была настолько незаметной, что сначала я не могла сформулировать, в чем именно она выражается, но, хорошенько подумав, поняла – подруга перестала делать себе разные прически. У нее по-прежнему были красивые ухоженные волосы, но уже не было тех причесок, какие она мастерила себе раньше. Вот так сильно увлекло ее новое хобби. И неудивительно, дизайн это очень интересно! Она полностью на него переключилась.
Словом, я приобрела не только любимое дело, но еще и подругу. Вернее, я искренне считала, что мы дружим, а оказалось, что на самом деле ее дружба лживая и неискренняя, и я даже подумать не могла, что в конце одиннадцатого класса она украдет мою коллекцию одежды и выдаст за свою.
Я училась дизайну, была счастлива, но семейная проблема с кредитом не уходила. Мы экономили на всем.
В прошлом году, осенью, примерно в то время, когда записалась на кружок, я заметила, что мама стала какой-то загадочной. Когда мы находились во дворе, она задумчиво смотрела по сторонам, словно чего-то ища, но вслух свои мысли не высказывала. Иногда она тяжело вздыхала и тоже ничего не объясняла. Так продолжалось какое-то время.
Как-то вечером папа должен был вернуться из рейса, и мы прибирали во дворе. Я поливала хризантемы – самые главные осенние цветы, а мама подметала сухие шуршащие тополиные листья. Но неожиданно она перестала орудовать метлой и печально посмотрела вокруг:
– Тебе не кажется, что нам чего-то не хватает?.. Как-то у нас пусто…
– В смысле? – не поняла я.
– Ну, двор какой-то неживой…
– Мам, ты о чем? Почему неживой?
– Да так просто, – ответила она и продолжила подметать.
Я удивленно пожала плечами.
Вечером приехал папа, мама приготовила ужин, и, наблюдая за тем, как папа ест, она улыбнулась и сказала:
– Валера…
– У?.. – жуя, отозвался папа.
– Я хочу купить корову, – с сияющими от счастья глазами сообщила мама и попыталась спрятать улыбку, как стеснительная школьница.
Папа поперхнулся жареной картошкой.
– Корову?!
– Шура, Валера! Я по деревне скучаю! – наконец призналась мама. – Здесь в городе все не такое. Молоко не такое, творог не такой, масло не такое. В сливочном масле какое-то пальмовое масло! Вот не понимаю, зачем в сливочное масло подмешивать пальмовое? А помните вкус
– Зина, подожди… Это серьезный вопрос… Надо подумать…
Над этим «серьезным вопросом» думал папа недолго. Поужинав, он вышел во двор и внимательно взглянул на кирпичный сарай, оставшийся еще от прежних хозяев.