Там, где тебя еще нет… Психотерапия как освобождение от иллюзий

Что-то изменилось в ощущениях Анны. Ей было трудно четко сформулировать, что именно: чуть лучше дышалось, как будто она стала легче изнутри. Немного, трудноуловимо, но легче. Самое главное, что стало возникать стойкое ощущение: ей все меньше нравилось страдать. Приходя каждую неделю в эту небольшую, но светлую комнату, она все продолжала ждать от Софии осуждения, поэтому, говоря с ней, она часто покрывалась потом, от подмышек до ладошек. Нельзя сказать, что она радостно бежала в этот странный дом на Новослободской с большим кленом под окном или с трепетом ждала четверга. Идти ей, скорее, не хотелось: нет ничего приятного в том, чтобы раскрывать душу перед чужим человеком. Но хорошее самочувствие после встречи ей нравилось, и она награждала себя за мучительную работу чашкой кофе с пирогом в любимом уютном кафе на углу, укрепляя с их помощью ощущение сделанного дела и не зря прожитой недели.

Она стала понимать, что боится людей и совсем не знает себя, что у нее была инфантильная и психологически незрелая мама, из-за отсутствующего отца у нее смутный мужской образ и неясная модель взаимоотношений с противоположным полом. Вот только делать-то со всем этим что? Поскольку страдать, чтобы подтвердить свою уникальность, ей больше не хотелось, она готова была научиться не бояться нового, узнавать себя, уметь управлять своим временем, быть способной выстроить свою жизнь так, чтобы жить очень хотелось. Только как? Ей все время казалось, что София знает ответы на все вопросы, но не говорит. В какой-то момент она в очередной раз решила спросить:

– Я понимаю, что не доверяю людям и обесцениваю их своей язвительной критикой, тем самым отталкиваю их от себя. Но делать-то с этим что? Почему ты мне никогда не говоришь, что надо с этим сделать?

– Почему ты думаешь, что я знаю, что тебе делать?

– Я же хожу к тебе для этого, разве нет?

– Насколько я помню, ты ходишь ко мне, чтобы изменить свою жизнь.

– Да, но как я смогу изменить свою жизнь, не зная, что надо делать?

– Твоя жизнь изменится по-настоящему не тогда, когда ты будешь делать что-то другое, а когда ты сама станешь немного другой. А для этого не нужно ничего делать специально: просто живи, исследуя и оставляя себе то, что нравится, постепенно меняя то, что не нравится или перестало удовлетворять. Если тебе непременно хочется что-то поделать, можешь пойти на тренинг, там тебя обучат какому-нибудь новому навыку, и тогда ты сможешь делать что-то новое. Но если внутри ты останешься той же, то новый навык вряд ли кардинально изменит твою жизнь. А что именно тебе бы хотелось сделать? Ты так часто про это говоришь…

Анна смутилась, какое-то время не решаясь этого произнести, но… раз уж все по-честному:

– На самом деле, я хотела бы стать такой, как Вера.

Как же трудно признаваться в том, что хочешь быть как кто-то! Какой позор! В ее памяти все еще всплывали слова «гламурных красоток», от которых было невыносимо стыдно: «…жалкая… подражает…»

– Ты смущена?

– Да, стыдно признаваться в том, что хочу кому-то подражать.

– Для меня это разные вещи. Быть как кто-то – это обладать некими качествами, которые самому хотелось бы иметь, но которых ты пока не имеешь, или тебе трудно их себе присвоить. А подражать – значит копировать кого-то: стиль поведения или одежду. Это и вправду может выглядеть довольно жалко. Так какие качества ты хотела бы присвоить из тех, что тебе нравятся в твоей подруге?

– Легкость на подъем, улыбчивость, ощущение света, любовь к людям, которые платят ей взаимностью. Чувство стиля в одежде, в жизни. Большое количество друзей, непринужденность в общении, способность везде быть своей, да много еще чего… Не очень-то на меня похоже, по-моему.

– Правда, не очень. А что же похоже на тебя, какая ты?

– Я? Выгляжу кое-как, вся какая-то скукоженная и внутри и снаружи, людей избегаю, новых событий тоже. Работу поменять боюсь, хотя давно ненавижу. Я – недоделанная, и из меня никогда не получится главного бухгалтера, так, во всяком случае, считает наш Феоктист Петрович.

– Язвишь и ерничаешь? Показательно… – София улыбнулась. – Как ты относишься к себе – так и к другим людям. Ты их критикуешь и отталкиваешь не только потому, что боишься близости, но и потому, что по-другому не можешь к ним относиться, ведь к себе ты еще более безжалостна. Ты не сможешь быть легкой, непринужденной и светлой с другими, пока ты не поменяешь отношение к себе самой.

– Но как???

– Давай попробуем понять, когда это все у тебя началось…

* * *

Ганс радостно взялся за свою работу, руки соскучились по делу, которое хорошо знали и любили. Старый рыбак заметно приободрился и даже как будто помолодел. Теперь, выходя в море, они с Себастьяном приносили неплохой улов, который могли сдавать в лагуне на переработку и получать деньги, хоть и не очень большие.