Читаем Там, где раки поют полностью

Том вышел из комнаты, принес стакан сладкого чая со льдом и пакетик соленого арахиса. Киа отхлебнула чаю, арахис не тронула. Несколько минут спустя в дверь постучал пристав и сопроводил их в зал. Киа то и дело отключалась, улавливая лишь обрывки свидетельских показаний.

– Шериф Джексон, – начал Том Милтон, – обвинение утверждает, что мисс Кларк поздно ночью украдкой покинула свой номер в мотеле, дошла до автобусной остановки, а это минут двадцать пешего хода, не меньше. Стала ждать автобуса до Баркли-Коув, но автобус опоздал, так что до Баркли она могла добраться в час сорок, не раньше. По версии обвинения, от автобусной остановки в Баркли она отправилась на пристань – три-четыре минуты, – добралась на лодке до бухты возле пожарной вышки – не меньше двадцати минут, – пешком дошла до вышки, а это еще восемь минут, поднялась наверх в полной темноте – предположим, минуты четыре-пять, – открыла решетку – несколько секунд, – дождалась Чеза – неизвестно, сколько времени, – а затем проделала все то же в обратной последовательности. На все это требовалось по меньшей мере час семь минут плюс ожидание Чеза. Но обратный автобус в Гринвилл уходил через пятьдесят минут. Получается, что на преступление, в котором ее обвиняют, у мисс Кларк просто-напросто не хватило бы времени. Не так ли, шериф?

– Времени в обрез, это верно. Но от лодки до вышки она могла добежать, выгадать минутку здесь, другую там.

– Минутка здесь, другая там ничего бы не решили. Нужно как минимум двадцать минут. Где же их взять?

– Ну, предположим, в лодку она и вовсе не садилась, а добежала от автобусной остановки по песчаной тропе до вышки. Это намного быстрее, чем по воде.

Эрик Честейн с прокурорского места злобно смотрел на шерифа. Он так старался убедить присяжных, что у Киа хватило бы времени совершить преступление и успеть на автобус. Все расписал как по нотам. Вдобавок у них есть козырь – матрос, видевший, как мисс Кларк плывет на лодке в сторону вышки.

– Есть ли у вас доказательства, шериф, что мисс Кларк добиралась до вышки пешком?

– Нет. Но это неплохая теория.

– Теория?! – Том повернулся к присяжным: – Теории были уместны до ареста мисс Кларк, до того как ее два месяца продержали в тюрьме. А на деле, шериф, вы не можете доказать, что мисс Кларк шла пешком, а если она плыла на лодке, у нее не было времени на преступление. Больше вопросов нет.

Слово взял Эрик Честейн.

– Правда ли, шериф, что в водах близ Баркли-Коув бывают сильные течения и они влияют на скорость судов?

– Да, так и есть. Всем в округе это известно.

– Тот, кто знает, как воспользоваться подводным течением, доберется от пристани до вышки на лодке гораздо быстрее. И вполне может сэкономить минут пятнадцать. Верно? – Эрику не нравилось, что приходится на ходу выдумывать очередную “теорию”, но требовалось зародить сомнение в присяжных.

– Да, все так.

– Спасибо.

Как только прокурор отвернулся от свидетельской скамьи, вперед шагнул Том Милтон.

– Шериф, ответьте “да” или “нет”. Есть ли у вас данные, что в ночь с двадцать девятого на тридцатое октября было подводное течение или сильный ветер, что помогло бы быстрее добраться от пристани Баркли-Коув до пожарной вышки на лодке, либо доказательства, что мисс Кларк добиралась до вышки пешком?

– Нет, но я уверен, что…

– Шериф, неважно, уверены вы или нет. Есть ли у вас данные о сильном подводном течении в ночь двадцать девятого октября 1969-го?

– Нет.

<p>53</p><p>Недостающее звено</p><p>1970</p>

На следующее утро у Тома оставался всего один свидетель, последний козырь. Тим О’Нил, капитан креветочного катера, промышлял близ Баркли-Коув уже тридцать восемь лет. Высокий, плотный, за шестьдесят, густые темные волосы едва тронуты сединой, зато окладистая борода почти белая. Человек он был скромный, порядочный, отличался хорошими манерами, дам всегда пропускал вперед. Кому, как не ему, ставить в заседании последнюю точку?

– Тим, верно ли, что вы возвращались на своем катере с промысла в Баркли-Коув в ночь с двадцать девятого на тридцатое октября, примерно без четверти два?

– Да.

– Двое из членов вашего экипажа – мистер Хол Миллер, выступавший в суде, и мистер Аллен Хант, давший письменные показания, – утверждают, что примерно в это время видели, как мисс Кларк направлялась от пристани в лодке на север. Известно ли вам об их показаниях?

– Да.

– Вы видели ту же лодку, что и мистер Миллер с мистером Хантом, в том же месте и в то же время?

– Да, видел.

– А согласны ли вы, что это мисс Кларк держала курс на север?

– Нет, не согласен.

– Почему?

– Темно было, луна еще не взошла. А лодка была далеко слишком, не разглядеть. Я всех в округе знаю, у кого похожие лодки, и мисс Кларк на ее моторке видел не раз и всегда узнавал. Но в ту ночь было слишком темно – ни лодку не разглядеть, ни того, кто в ней сидит.

– Спасибо, Тим. Вопросов больше нет.

Эрик Честейн подошел к свидетельской скамье:

Перейти на страницу:

Все книги серии На последнем дыхании

Они. Воспоминания о родителях
Они. Воспоминания о родителях

Франсин дю Плесси Грей – американская писательница, автор популярных книг-биографий. Дочь Татьяны Яковлевой, последней любви Маяковского, и французского виконта Бертрана дю Плесси, падчерица Александра Либермана, художника и легендарного издателя гламурных журналов империи Condé Nast."Они" – честная, написанная с болью и страстью история двух незаурядных личностей, Татьяны Яковлевой и Алекса Либермана. Русских эмигрантов, ставших самой блистательной светской парой Нью-Йорка 1950-1970-х годов. Ими восхищались, перед ними заискивали, их дружбы добивались.Они сумели сотворить из истории своей любви прекрасную глянцевую легенду и больше всего опасались, что кто-то разрушит результат этих стараний. Можно ли было предположить, что этим человеком станет любимая и единственная дочь? Но рассказывая об их слабостях, их желании всегда "держать спину", Франсин сделала чету Либерман человечнее и трогательнее. И разве это не продолжение их истории?

Франсин дю Плесси Грей

Документальная литература
Кое-что ещё…
Кое-что ещё…

У Дайан Китон репутация самой умной женщины в Голливуде. В этом можно легко убедиться, прочитав ее мемуары. В них отразилась Америка 60–90-х годов с ее иллюзиями, тщеславием и депрессиями. И все же самое интересное – это сама Дайан. Переменчивая, смешная, ироничная, неотразимая, экстравагантная. Именно такой ее полюбил и запечатлел в своих ранних комедиях Вуди Аллен. Даже если бы она ничего больше не сыграла, кроме Энни Холл, она все равно бы вошла в историю кино. Но после была еще целая жизнь и много других ролей, принесших Дайан Китон мировую славу. И только одна роль, как ей кажется, удалась не совсем – роль любящей дочери. Собственно, об этом и написана ее книга "Кое-что ещё…".Сергей Николаевич, главный редактор журнала "Сноб"

Дайан Китон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги