Там, где нас нет

– Хорошенькое дело! – возмутился царь. – Вас вызывают на суд и вас же тут сразу режут и едят… Да и по закону Торы нельзя мне кушать зайчика.

– И костра нельзя разводить, – вмешался Жихарь. – И Будимира чем-нибудь прикройте – чего он светится!

Сторожить взялся Китоврас: он витиевато объяснил, что его четырехногая половина может выспаться за двоих. Его кое-как поняли и согласились. Ночь прошла теплая и короткая. На рассвете петух неуверенно, хрипло, но все же закричал.

– Тихо ты! – тут же проснулся Жихарь. Вот говорят, что богатырский сон очень крепкий, а он вовсе даже чуткий.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Неспроста же говорят: увидев удивительное – не удивляйся, и оно перестанет быть удивительным.

Повествование о том, как три Суя усмирили нечисть

Далеко-далеко впереди Красному Петуху откликнулись его обыкновенные собратья.

– Немного до жилья не дошли, – сокрушенно сказал Жихарь. – Зато здесь уже никаких подлян не будет.

Все повеселели, а Будимир, услышав поддержку, вспорхнул на голову безответному Китоврасу и стал кукарекать в полную силу.

– Сэр царь, – обратился Принц к Соломону, – может быть, ваш знаменитый суд определит между мной и сэром Джихаром сильнейшего? Хотелось бы выяснить это до того, как мы окажемся снова среди людей, чтобы каждый из нас мог вести себя соответственно своему рангу.

– Извольте, – сказал царь Соломон, словно век ждал этого вопроса. – Я так думаю, тот из вас сильнее, кто сможет дольше пронести меня по дороге.

Китоврас тут заржал по-лошадиному.

– Но почему именно вас, сэр царь?

– А что, вы предпочитаете нести Китовраса?

Жихаря такие условия вполне устраивали. Метнули жребий. Первому выпало Принцу, меч его и арбалет переложили на кентавроса. Шлем царь Соломон потребовал оставить, потому что за рога ему будет удобно держаться. Жихарь вызвался считать шаги и пошел сбоку.

Сидеть на железных плечах было, конечно, жестковато. Одной рукой премудрый царь ухватился за рог шлема, другую использовал для потрясания посохом.

Китоврас с поклажей и Будимиром поскакал вперед поглядеть, нет ли опасности.

«Это тебе не на коне красоваться, – думал Жихарь про Яр-Тура. – Тут выносливость нужна».

Богатырь рассчитывал без труда победить, потому что Принцевы доспехи в совокупности с рослым и дородным царем составляли вес немалый. Царь ударял босыми пятками по панцирю, понукал. Но и без того Принц двигался ходко. «Не расчухал еще», – успокаивал себя Жихарь. Пыль из-под сапог Яр-Тура вилась столбом.

«Двужильный он, что ли?» – удивлялся богатырь. Царь Соломон затянул песню.

Слова были незнакомые, но боевые. Жихарь понемногу освоился и стал подпевать:

– Позади земля родная, впереди пески Синая, на груди мой «могеншлом»

наперевес!

Вернулся Китоврас, доложил, что все в порядке, и снова поскакал вперед. Из смотровой щели в шлеме Принца повалил пар. Пар был горячий, и венценосный седок подобрал ноги. Уже и богатырь налегке притомился, а Яр-Тур все топал и топал. Пыхтел он так громко, что других звуков словно бы и не существовало. Но даже и птицы в лесу стихли, наблюдая состязание.

Наконец, к удовольствию Жихаря, шаги Принца стали реже, а царь на его плечах подозрительно закачался. Яр-Тур остановился, медленно опустился на колени и ткнулся рогами в пыль.

Царь перешагнул через его голову, отошел к обочине и вопросительно поглядел на Жихаря.

– Совсем загнал парня, – торжествующе сказал Жихарь. – Привык там у себя, понимаешь, на людях ездить…

– Сколько вы насчитали, молодой человек? Жихарь разинул рот.

Вразумительного ответа он не мог дать по двум причинам: во-первых, путал всегда пятьдесят и шестьдесят, а во-вторых, все равно сбился, отвлекаемый размышлениями о своей неизбежной победе. Богатырь покраснел, замычал и стал что-то объяснять исключительно на пальцах. Снова вернулись Китоврас с Будимиром. Принц Яр-Тур лежал без памяти и не мог дать дельного совета.

Наконец Жихаря осенило:

– Раз так, я тебя назад потащу, тогда и считать ничего не надо будет! Не ошибемся!

Царь попробовал было возражать, но Китоврас закивал согласно головой, да и очнувшийся Принц простонал, что не к лицу благородному воителю знать какие-то там числа, а дорога не обманет.

Яр-Тура унесли отлеживаться в кусты, накрыли плащом и еще сверху набросали веток, чтобы никто не нашел и не обидел – Жихарь принудил отнекивающегося царя занять место на богатырских плечах и бодро потрусил назад по дороге.

Поначалу все шло хорошо, но скоро он понял, что с детства таскать такие доспехи, как у побратима, очень даже невредно. Потом ему показалось, что правая нога гораздо тяжелее левой, – это дала о себе знать золотая ложка за голенищем.

– Давай, давай, – печально поторапливал царь. На этот раз он уже ничего не пел и, когда миновали место ночлега, тяжелехонько вздохнул, но вздох потонул в богатыревом сопении.

Шесть-семь шагов у соперника Жихарь все-таки выиграл и полетел лицом вниз.