Там, где дым

– Прежде чем начать, давайте проветрим, – сказала Морин, сражаясь с заклинившей форточкой. – Садитесь, устраивайтесь поудобнее.

Чувствуя себя не в своей тарелке, Кейт выбрала ближайшее кресло. Стоило ей опуститься в него, как из обтянутого дешевым материалом сиденья с шипением вышел воздух.

Окно с треском открылось. Морин удовлетворенно потерла ладони.

– Так-то лучше. – Она села и улыбнулась. – Легко нас нашли?

– Да, вполне. Взяла такси от метро.

– Разумно.

Кейт вежливо улыбнулась в ответ. По идее, светская беседа призвана помочь расслабиться, но получалось как раз наоборот. Тревога лишь нарастала.

Морин положила папку на стол.

– Вы до нас куда-нибудь обращались?

– Нет. – Кейт отчаянно старалась не выдать волнения.

– Значит, вас никто не консультировал по поводу донорского оплодотворения?

– Э-э… нет.

– Ничего страшного. Что вам известно о донорском оплодотворении, или, другими словами, об искусственной инсеминации?

– Только то, что удалось найти в интернете. – Кейт нервно стиснула ладони.

– Хорошо. Тогда я начну с начала. Итак…

В дверь постучали. Пегги поставила поднос на столик и удалилась. Изнемогая от беспокойства, Кейт согласилась на молоко, отказалась от сахара, взяла протянутую чашку и сделала глоток.

Морин тоже глотнула чаю.

– Сразу скажу, я не врач, а консультант, и это наша первая беседа. Если у вас будут вопросы – задавайте.

Кейт выпрямилась. Тревога куда-то испарилась.

– Я так понимаю, вы не замужем?

– Это проблема?

– Вовсе нет. Просто УОЭ – Управление по оплодотворению и эмбриологии, наш вышестоящий орган, – требует принимать во внимание благополучие ребенка. Позже мы поговорим о том, как вы планируете совмещать работу и материнство, а также взвесим все «за» и «против» касательно того, чтобы рассказать вашему малышу, как он появился на свет. Хорошо?

Кейт ответила утвердительно. Слова «ваш малыш» звенели у нее в ушах. Она постаралась взять себя в руки и сосредоточиться.

– Сама процедура инсеминации весьма проста, – продолжила консультант. – Донорская сперма промывается, фильтруется и замораживается. Перед использованием мы ее размораживаем, а потом вводим в матку через катетер. Это не больно, анестезия не потребуется, риск выкидыша не больше, чем при нормальном зачатии. Вам даже не нужно полностью раздеваться – достаточно снять трусы и колготки. Потом сразу можно заниматься обычными делами, как после медосмотра.

Кейт забыла о волнении.

– А как понять, когда проводить процедуру?

– Она проводится во время овуляции. Вы сами следите за своим циклом и выбираете нужную дату. Когда придете, мы проверим, созрела ли яйцеклетка. Если созрела и мы удостоверимся, что все в порядке, тогда и сделаем.

– И сколько… э-э… процедур понадобится?

– Некоторые беременеют с первого раза, хотя иногда приходится проводить до шести попыток. В других клиниках делают и больше, но мы придерживаемся убеждения, что если за шесть раз не получилось, дальше не имеет смысла. Нечестно бесконечно брать с пациентки по пятьсот фунтов за процедуру. – Морин смущенно взглянула на Кейт. – Должна вас предупредить: поскольку вы не замужем, вряд ли вам удастся выполнить инсеминацию за счет государства. Вы ведь это понимаете? – Кейт подтвердила, что понимает. Она и не ожидала помощи. – В таком случае поговорим о донорах. – Тревога вернулась. – Сразу скажу, каждого из них мы тщательно проверяем – собираем общий анамнез самого донора и членов его семьи, тестируем на ВИЧ, гепатит и прочие заболевания, передающиеся половым путем. После заморозки сперма хранится минимум полгода, потом донор проходит повторное обследование.

Кейт внимательно слушала.

– Все доноры сохраняют анонимность?

– Для вас – да. Разумеется, мы в клинике удостоверяем их личность. Юридически доноры не имеют родительских прав и обязанностей, однако по достижении восемнадцати лет ребенок может обратиться в УОЭ и получить информацию о своем биологическом отце.

– То есть я не смогу выяснить, кто он, даже если захочу?

– Нет, это исключено. Закон запрещает раскрывать личность донора.

– А вдруг произойдет какая-то ошибка или что-то пойдет не так?

Консультант явно привыкла к подобным вопросам.

– Если у нас появятся сомнения насчет донора, мы не будем использовать его сперму… Да, кстати, мы и вашу личность раскрывать не имеем права. Уверена, вам бы не хотелось, чтобы в один прекрасный день к вам явился незнакомый мужчина, назвался отцом вашего ребенка и потребовал права на общение.

Кейт поколебалась, прежде чем задать следующий вопрос:

– Что именно я буду знать об отце?

– Лучше думать о нем как о доноре, а не как об отце, – с улыбкой поправила ее Морин. – Нам разрешено раскрывать информацию, которая не идентифицирует конкретного человека, например цвет волос и глаз, профессию, хобби… Не более того. Донор должен оставаться анонимным.

– Кто принимает решение, какого донора использовать? Не случайным же образом выбирают?