Там, где бродит смерть

Первого немца Мазуров ранил сразу же. Расстояние было небольшим. Он сумел задеть лишь голову немца, хотя метился в лоб. Получалось, что вместо десятки он выбил только двойку, да и то потратил на это пули три или четыре. У немца оторвало кусок уха. Мазуров скорее увидел, что немец вскрикнул, прочитав это по его губам — вскрик растворился в шуме насосов, продолжающих перекачивать жидкость. Немец из-за резкой внезапной боли потерял контроль и вместо того, чтобы нырнуть вниз, дернул головой вверх, показавшись над насосом почти по пояс. Прежде чем он успел спрятаться, автоматная очередь прочертила у него на груди полосу, разорвав гимнастерку в клочья.

Тем временем Рогоколь не давал немцам высунуться из укрытий. Русским спрятаться было негде, пришлось компенсировать это плотным огнем. Немцы все же огрызались. Штурмовики могли бы закидать их гранатами, но в этом случае большинство, если не все приборы, будут разбиты.

Пули разбили угол стола в щепки. Жидкость из поврежденных трубок наполнила комнату вонью, но это был запах не протухших яиц, а скорее начинающего подгнивать мяса.

Один из чанов лопнул. Часть его содержимого быстро испарилась, отчего воздух сделался густым и плотным, другая затопила пол. Огромная лужа стала подбираться к штурмовикам. Из чана что-то выпало, но это произошло так быстро, что никто из штурмовиков не успел рассмотреть, что же это было. Зато хорошо разглядел немец, укрывавшийся за чаном, и нервы у него не выдержали. Ему бы прятаться в укрытии и ждать, когда его выручат товарищи, а он высунулся из-за стола и замешкался, не зная, что делать дальше. Наконец немец стал вскидывать автомат, наивно полагая, что ему дадут время прицелиться и выстрелить. Его голова треснула, раскололась на куски, как спелый арбуз, упавший на пол, брызнули ошметки мозга, кусочки раздробленных костей и кровь. Когда он упал, пули еще миг выбивали дробь в стене позади него.

К этому времени Рогоколь подобрался к третьему немцу. Они столкнулись грудь в грудь. У немца был автомат, уже бесполезный на таком близком расстоянии, у Рогоколя — тоже, но еще и нож. Он прочитал в глазах немца удивление, а когда они застыли, в них так и не появилась боль. Немец повис на ноже. Рука Рогоколя задрожала от напряжения. Он опустил нож лезвием вниз. Немец соскользнул на пол.

Убитые никак не походили на алхимиков, которые могли увидеть какой-то смысл в хитросплетении приборов, находящихся в этой комнате. Это были не хозяева, а слуги.

Мазуров быстро осмотрелся. Он неожиданно понял, что нечто подобное уже видел накануне войны в «Гомункулусе». Фильм был таким длинным, что Мазуров с трудом заставил себя досмотреть его до конца. Он его не понял. Но поговаривали, что как только «Гомункулус» появился в кинотеатрах, германская служба безопасности вызвала на допрос Отто Рипперта — режиссера и сценариста этой картины и чуть не посадила его в тюрьму за якобы разглашение государственных секретов. Рипперту как-то удалось избежать наказания. Но это только слухи, тщательно воспроизведенные в документах, которые подготовила служба разведки для этой операции.

— Мы здесь сильно напачкали, — наконец сказал Мазуров.

Находиться в комнате было неприятно, но вовсе не из-за того, что ее забрызгали кровью, а среди вони проступал пороховой дым. Просто ее атмосфера давила, будто здесь много лет назад находилась комната пыток и боль, которую испытывали узники, навсегда осталась, пропитав воздух страхом, и его не смогли выветрить прошедшие годы.

Взрывы и выстрелы во дворе утихли — это свидетельствовало о том, что гарнизон замка перебит или захвачен в плен, а может быть, и то, что немцам удалось уничтожить всех штурмовиков. Мазуров надеялся, что верным окажется первое предположение.

Ему хотелось остаться в этой комнате, чтобы получше ее рассмотреть. Не оставалось никаких сомнений, что они нашли лабораторию, где немцы готовили тайное оружие. Вероятно, где-то здесь находилось и техническое описание. Нужно только повнимательнее его поискать. То, что он по-прежнему не знал, где Тич, начинало беспокоить капитана. В разведке не могли ошибиться, но в замке мог оказаться подземный ход, даже если его и не предусмотрели в первоначальном проекте. Замок построили так давно, что времени пробить скальное основание, даже если пользоваться при этом только металлическим обломком ложки или вилки, который обычно имелся у узников, вполне хватило бы.

Штурмовики достаточно нашумели, чтобы теперь можно было изъясняться не только знаками, но и словами. Однако Мазуров не стал этого делать. Не оставалось никаких сомнений, что Краубе мертв. Мазуров махнул в сторону лестницы. И в этот момент в стене открылся проход. Такого они не ожидали. На пороге возникла человеческая фигура. Значит, в подвал вела еще одна лестница, а они ее не заметили.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ