Там, где ангелам нет места

Его путь лежал много дальше и парню нужно стать незаметным, чтобы не привлечь внимание Феминистского Патруля, готового за один взгляд на девушку или женско-ориентированный гендер отделать дубинками так, что ни один хирург не сможет сшить разорванные мышцы или собрать раздробленные кости.

Тут же на память Лютеру пришёл случай, как он был на дне рожденья папиного друга, полтора года тому назад. Все ели пили, пока в квартиру не ворвался спецназ и всех повязал. Другу отца вменяли «методическое нарушение права женско-ориентированного гендера на получение отдыха и удовольствия». Оказалось, что этот друг, работая в одном региональном органе государственной власти, не позвал на день рождения участницу «Феминистского надзорного комитета», наблюдавшей об их деятельности и чтобы она не нарушала права женщин. Девушка как-то узнала об этом и возомнила себе, что должна быть приглашена и проследить, что даже тут не должно нарушаться прав женщин и всех женско-ориентированы гендеров.

Всё закончилось тем, что отца друга осудили за «Препятствие раскрытия личной жизни государственного служащего общественным интересам», «препятствие работы органов феминистского надзора» и за «методическое нарушение права женско-ориентированного гендера на получение отдыха и удовольствия». В конце концов отправился друг семьи в тюрьму за всё это.

Внезапно воспоминания юноши развеялись, как туман в солнечный и жаркий день и его уши наполнил сладкий упоительный голос.

– Молодой человек, не хотите попробовать самое увлекательное удовольствие в своей жизни?

– Что? – Лютер развернулся в поисках источника звука.

К нему подкралась, по всем признакам девушка, сверлящая парня взглядом полным вожделения и желания.

– Кто вы? – Скоротечно задал вопрос юноша, быстренько осматривая и изучая хорошенькую особу. – Что вам надо?

Пока женско-ориентированный гендер формулировал ответы, парень осмотрел с ног до головы особу. Прекрасные ярко-синие волосы, подобно водопаду, со всеми эффектами от краски, спускались прямо до поясницы. На юношу смотрели два глаза, сформированы по типу розовых гранёных кристаллов. Черты лица имели общую миловидность. Грудь прикрывал кожаный топик, но вот белоснежный живот похож на мольберт, исписанный картинами, нанесёнными иглой татуировщика. Прекрасные аккуратные пальцы на руках выкрасились в фиолетовые цвета, словно кто-то перекрыл доступ крови туда. Длинные и стройные ноги, в мини-юбке, на каблуках так и манили своим вожделенным видом.

– Я говорю. – Упоительным, приглушающим всякую бдительность голосом «запела» девушка. – Что за скромную плату вы можете получить самую возвышенную степень удовольствия. И всё по заниженной цене?

– Чего ради? – Грубо, задал вопрос Лютер, всеми силами души противостоя искушению.

– Корпорация, которой подчиняется наш «Союз Публичных Домов Диархата», снизила цены, по которым мы предлагаем свои услуги. И совсем скоро будет ещё меньше. – Девушка прилизались неприлично близко.

– С чего это всё? – Держась из последних сил, чувствуя сильнейшее напряжение, вопросил юноша.

– Все Корпорации хотят сделать право на получение удовольствия обязанностью, и тогда все должны будут удовлетворяться. – Уже перейдя на шёпот похоти, лаская парня гладкой ладонью по шершавой щеке, сладко напевала гетера.

– Они давно хотят это сделать. – Сдержанность медленно покидала юношу, ещё пара секунд и он сломается.

– Но в этот раз они очень близко подошли к этому. – Лаская ухо Лютера языком, шептала девушка.

– Нет.

– Да-да… сдайся уже. Отдайся в порыв собственным инстинктам. Получи удовольствие и отринь поганую личину праведности.

Мышцы парня налились силой, и внезапно воля взыграла с новой силой в парне. Его руки коснулись оголённых плачей граждански с низкой социальной ответственностью и, несмотря на гул в ушах, Лютер всё же оттолкнул девушку и попятился назад, тут же споткнувшись и рухнув на холодную плитку.

– Может он желает кисоньку?

Лютер бросил взгляд на то, обо что его ноги стукнулись, и увидел, как к нему подбирается девушка, с конечностями, переделанными под кошачьи лапы, покрытыми коротким чёрным мехом. А из головы, прорываясь сквозь волосы, торчала пара ушей. На Лютера смотрели два больших кошачьих глаза, созерцающих ему прямо в самые глубины души.

– Идите прочь! – Вскрикнул юноша, резко поднявшись и с ускоренным шагом направившись как можно дальше от этого проклятого места, не щадя мышц на ногах, доводя их до боли.

Лютер помнил образы этой организации и знал подобных девушек. Это «Гетеры-сирены». В свои горловые связки они врезали голосовые устройства, вызывающие на звуковом уровне, действуя на мозг, вожделение и нетерпимое желание удовлетворить животные потребности. А одно прикосновение к их модифицированной коже вызывало сильнейше сексуальное возбуждение. И за подобные «модификации» голоса и кожи Компании ничего не было, ибо она «использует свободу метода завоевания рынка и все средства для получения свободных прибылей».