Талисман отчаянных

– Ах, вот оно что! А это уютное местечко, получается, используется круглый год?

– Вы задаете слишком много вопросов, мадемуазель, – сухо отозвалась женщина. – Вам так же, как мне, ничего не остается, как подчиняться полученным распоряжениям. А что касается вопросов, то я тоже осмелюсь задать вам вопрос: вы привезли то, о чем вас просили?

– А иначе, зачем бы я стала приезжать?

– Извольте отдать мне то, что вы привезли.

– Вам?

– Разумеется, мне. Разве тут есть еще кто-нибудь?

– Я отдам его тому, кто написал мне письмо. На его призыв… Отчаянный, я бы сказала, я ответила, совершив самый постыдный в моей жизни поступок, обокрав моего дорогого друга и родственника. Поэтому только ему я отдам то, что привезла.

– Как вы это себе представляете? Думаю, для вас не секрет, что его заставили написать вам письмо. Сам бы он никогда не попросил помощи у дамы.

– Да, конечно, я понимаю. Но пусть его «заставят» приехать сюда. Я отдам за него выкуп, его освободят и позволят нам уехать вместе.

– На автомобиле, который отдадут в ваше распоряжение? А вы в самом скором времени вернетесь в сопровождении жандармов или полиции. Нет, на такое они никогда не пойдут.

– Очень жаль. А что если бы господин де Хагенталь…

– Пожалуйста, без имен!

– Чего вы боитесь? Горного эха? Шума лесов? Мне кажется, мы тут в полном одиночестве!

Ответом Мари-Анжелин было донесшееся издалека мычание. Она улыбнулась:

– А, коровы! Но они никогда не отличались болтливостью. Итак, я хотела бы знать, где мы все-таки находимся.

– В Франш-Конте. Больше вам знать не положено.

– Вы так думаете? А что мне положено знать?

– Что вы здесь в безопасности.

– В такой безопасности находятся узники в камере. Ваше гостеприимство носит весьма спартанский характер. Ничего лучшего вы не можете мне предложить?

– К сожалению, не можем. Вам придется удовлетвориться этим, пока вы будете находиться у нас.

– А кто вы такие?

– Наши фамилии вам все равно ничего не скажут, так что обойдемся без них. Зовите меня Жанной, шофера – Батистом. Думаю, вам не доставит удовольствия, если мы вдвоем с Батистом примемся вас раздевать, для того чтобы найти драгоценный камень? – осведомилась женщина, показывая на шофера, который вошел с чемоданом в руках.

– И, как мне кажется, в письме вас просили исполнять все наши просьбы.

– Чего только не напишешь под диктовку! Потому я и предпочла бы передать «предмет» в собственные руки просителя.

– Проситель написал вам письмо, но он не обладает свободой передвижения.

– Так пусть его привезут сюда! По крайней мере, я буду иметь удовольствие его увидеть.

– Вы с ним увидитесь… Но позже. Сейчас он болен.

Мари-Анжелин вспыхнула от гнева, как факел.

– Болен? И вы мне ничего не сказали? Вы должны немедленно отвезти меня к нему! И если его пытали…

– Да нет, ничего подобного не было. А отвезти вас к нему нельзя, он не хочет подвергать вас опасности ни за что на свете. И решать мы ничего не можем, мы же слуги и только. И вы тоже ведите себя разумно, – прибавила женщина, смягчив голос. – Так будет лучше и для вас, и для него. Он же просил вас исполнять все, о чем вас попросят.

Вспомнив, в каком положении находится благородный рыцарь, Мари-Анжелин решила, что сейчас не время упорствовать, и приготовилась выпить до последней капли горькую чашу унижений. Но все-таки продолжала стоять на своем.

– Сколько времени я должна пробыть здесь после того, как отдам драгоценность?

– Не знаю, мадемуазель. Но вы должны знать, что здесь вы у «него» и что мы его слуги. И вас, и нас это обязывает к беспрекословному повиновению, что бы мы при этом ни думали. И, пожалуйста, не задавайте больше вопросов. Я и так сказала вам слишком много.

– Хорошо.

План-Крепен расстегнула ворот платья и достала мешочек из черной кожи, который висел у нее под рубашкой прямо на теле. Сняла и протянула женщине.

– Возьмите и молите Господа, чтобы Он не покарал вас, если вы меня обманули. И постарайтесь узнать, сколько времени мне придется провести в этой комнате? И скажите, что делать, если мне что-то понадобится?

– Я же сказала, у кровати колокольчик, – ответила женщина, показав на колокольчик. – Достаточно позвонить один раз для меня, два раза для Батиста. Теперь вы уже знаете, как нас зовут. Сейчас вам принесут ужин. Если нужно что-то еще…

– Мне необходимо подумать. Мне нужно столько вещей первой необходимости, что не знаю, с чего начать!

Оставшись в одиночестве, Мари-Анжелин дю План-Крепен, которая вновь почувствовала себя собой, принялась тщательнейшим образом знакомиться со своим более чем странным пристанищем. Если честно, она ожидала худшего. Готова была на все. Даже на каменный мешок.