Талисман

Волшебный напиток Смотрителя был хуже самого отвратительного лекарства, но он охотно выпил бы его, если бы кто-нибудь — например, Смотритель — оказался бы перед ним, когда он откроет глаза. Чувство надвигающейся опасности внезапно охватило мальчика — чувство, что опасность таится в лесу, и что сам лес это знает. Деревья тесно окружили дорогу. Среди них были незнакомые Джеку, они напоминали гибрид ели и папоротника.

«Наш мальчик?» — шептались их листья над головой Джека. — «Ты — НАШ мальчик?»

Все ты придумываешь, Джеки. Расслабься.

Деревья изменились. Казалось, они смотрят на него. Он начал думать, что лес нарочно нагоняет на него страх.

В бутылке Смотрителя осталась половина ее содержимого. Этого вполне хватит, чтобы вернуться в Соединенные Штаты. Но не хватит, если при малейшем желании он будет отпивать по глоточку. Мысленно он прокручивал все, что произошло с ним в Территориях. Сто пятьдесят футов здесь равно милям там. Джек понял, что можно пройти более десяти миль здесь — и быть возле Нью-Хэмпшира там. Это походило на сапоги-скороходы.

Деревья… их цепкие, тяжелые ветви…

«Когда начнет темнеть, — когда небо из голубого станет пурпурным — я вернусь. В темноте я не пойду в этот лес. И если, глотнув напиток, я окажусь в Индиане или в другом месте, во Лестер сможет прислать мне еще одну бутылочку».

Думая об этом и радуясь, какой отличный план пришел ему в голову, Джек внезапно понял, что до его слуха доносится топот множества копыт.

Запрокинув голову, он застыл посреди дороги. Глаза его расширились, и со страшной скоростью перед глазами промелькнули две картины: большой автомобиль (не «Мерседес»), двое женщин в нем — и фургон «ДИКОЕ ДИТЯ», сбивающий дядю Томми. Он увидел руки на руле фургона… но это были не руки.

Это были скорее когти.

«На полном скаку они производят шум, сравнимый с землетрясением».

Теперь, слыша этот звук — он был еще далеко, но звучал отчетливо — Джек удивился, как мог бы он спутать скрип какого-нибудь фургона с приближением экипажа Моргана. Ошибиться было невозможно. Такой звук мог произвести лишь катафалк, управляемый дьяволом.

Он замер, почти загипнотизированный, как кролик перед удавом. Звук нарастал. Теперь Джек услышал и голос кучера:

— Ннн-ооо! Ннн-ооо! ННН-ООО!

Он стоял на дороге.

«Не могу пошевелиться, о Боже! Я не могу пошевелиться! Мамочка-а-а-а!»

Он мысленно уже видел животных, больше похожих на разъяренных тигров, чем на лошадей; видел стоящего на козлах кучера, его развевающиеся волосы, его дикие, сумасшедшие глаза.

Они приближались.

Джек увидел себя убегающим.

Это помогло ему очнуться и прийти в себя. Он бросился бежать в сторону от дороги, спотыкаясь, падая и поднимаясь. Его спину пронзила боль, и Джек скривился, не останавливаясь.

Он вбежал в лес, сперва спрятавшись за черными деревьями, похожими на банановые, которые он видел прошлым летом на Гавайях; потом Джек переместился под большую сосну.

Звук становился все громче. Пальцы Джека вцепились в ствол. Губы дрожали. И вот, когда Джеку показалось, что Морган никогда не появится — мимо него галопом проскакала дюжина солдат. Один держал в руке знамя, но Джек не успел прочитать вышитый на нем девиз… да и не очень стремился к этому. И вот показался экипаж.

Он промелькнул за какие-то секунды, но Джеку они показались вечностью. Гигантских размеров карета, не менее десяти футов высотой. Голову каждой лошади в упряжке украшал черный плюмаж, развеваемый ветром.

Позже Джек подумал, что для каждой поездки Моргану нужна новая упряжка, потому что загнанные лошади вряд ли могли пройти в таком же темпе это расстояние. Их глаза были безумными, ярко сверкали белки.

В одном из окошек кареты вдруг показалось белое лицо. Это не было лицо Моргана Слоута… но это было его лицо.

И владелец лица знал, что Джек — или какая-то другая опасность — где-то здесь. Джек увидел это по тому, как расширились зрачки пассажира и как внезапно сжались его губы.

Капитан Фаррен говорил: «Он почует тебя, как кошка чует мышь», — и сейчас Джек лихорадочно соображал: «Меня почуяли. Он знает, что я здесь. Ну и что теперь? Он пошлет за мной в лес солдат?» Еще одна дюжина солдат замыкала процессию. Джек ждал, его ладони вспотели; он был уверен, что Морган отдаст приказ поймать его. Но никакого приказа не последовало; шум процессии постепенно удалялся и, наконец, стих.

«Его глаза! Они такие же; темные впадины на белом лице… И…»

«…Наш мальчик? ДА-А-А-А…»

Что-то обвилось вокруг его ноги. Джек попытался вырваться, думая, что это змея. Но, глянув вниз, он понял, что это корни деревьев… и они подбираются к его коленям.

«Это невозможно. Корни не могут двигаться…»

Он резко выдернул ногу из образовавшегося кольца. Нога болела; ему было страшно. Он понял теперь, почему, почуяв его, Морган проехал мимо: Морган знал, что прогулка в этом лесу подобна купанию в ручье, кишащем пираньями. Почему Капитан Фаррен не предупредил его об этом? Но ведь он мог и не знать; он мог никогда не бывать так далеко на западе.