Талейран

Пруссия требовала всей Саксонии,и Россия присоединилась к этому требованию. Англия в официальных нотах не только согласилась на это без всяких оговорок, но еще пыталась доказать, что удовлетворение этого требования справедливо и полезно. Австрия также официально дала свое согласие, оговорив только некоторое исправление границ. Таким образом,Сак сония оказалась принесенной в жертву благодаря частным соглашениям между Австрией, Россией, Англией и Пруссией, которым Франция оставалась чужда.

Однако язык, которого держалось французское посольство, его разумные, серьезные и последовательные выступления, свободные от всяких честолюбивых намерений, начинали производить впечатление. Оно видело, как восстанавливается доверие к нему; чувствовалось, что высказываемые им взгляды соответствуют интересам Франции не больше, чем интересам всей Европы и каждого государства в отдельности. У держав начинали открываться глаза на указанные им опасности. Австрия первая пожелала пересмотреть то, что было, так сказать, окончательно решено в отношении Саксонии, и заявила в ноте, переданной 10 декабря 1814 года князю Гарденбергу, что она не потерпит уничтожения этого королевства.

Это была первая выгода, достигнутая нами благодаря тому; что мы следовали по указанному Вашим Величеством пути.

Я упрекаю себя в том, что часто жаловался в письмах _укоторые я имел честь вам писать, на испытываемые нами трудности и на медлительность, с которой идут дела. Эту медлительность я теперь благословляю, так как если бы дела шли быстрее, то до конца марта конгресс был бы закончен, государи вернулись бы в свои столицы, армия возвратилась бы домой, и нам пришлось бы преодолевать большие трудности!

Так как Меттерних официально сообщил мне свою ноту от 10 декабря 1814 года, то я мог заявить мнение Франции и вручил ему и лорду Каслри целое политическое исповедание веры. Я заявил, что Ваше Величество ничего не просит для Франции, что вообще вы просите лишь то, что отвечает простой справедливости, что вы больше всего желаете, чтобы революции прекратились, чтобы созданные ими доктрины больше не отражались на политических сношениях государств и, наконец, чтобы каждое правительство могло либо предупреждать эти революции, либо же совершенно их прекратить, в случае если бы они ему грозили или уже поразили его.