Талант ни при чем!

Разница такая же, как между буквами и словами. Представьте, что вы знаете все буквы алфавита, но понятия не имеете, что из них можно составлять слова. Теперь предположим, что на пять секунд вам показали тринадцать букв и попросили запомнить их в правильном порядке. Поскольку вы видите просто набор букв, вам сложно будет запомнить больше первых семи. Но если вы распознаете в этих буквах знакомое слово, вы с легкостью воспроизведете все тринадцать букв в правильном порядке. Вам не придется тратить на их запоминание все пять секунд: хватит и одной. Немного подумав, вы даже сможете назвать все буквы в обратном порядке.

Когда выдающиеся шахматисты смотрят на доску, они видят «слова», а не «буквы». Вместо двадцати двух фигур они видят пять-шесть групп фигур. Именно поэтому им так легко запомнить расположение каждой. Аналогию можно провести и далее. Вспомните: мы говорили, что лучшие игроки знают в десять-сто раз больше, чем просто хорошие. Эти порции — совокупность знаний. По оценкам исследователей, личная «энциклопедия» хороших игроков насчитывает около 1,000 порций, а блестящих — от 10,000 до 100,000.

Теория порций реалистична и ценна; применять ее можно очень широко. Но в качестве объяснения многих примечательных свойств памяти лучших шахматистов и вообще людей с выдающимися способностями она не очень состоятельна. Она хорошо объясняет немедленное воспроизведение быстро показанных шахматных позиций, которые, как предполагается, хранятся в кратковременной памяти; хранение больших порций позволяет опытным игрокам пренебрегать природными лимитами. Но кратковременная память — что логично — простирается не далеко и уступает место чему-то другому.

Теперь вспомним шахматистов, одновременно играющих десять партий вслепую. Они не могут держать все расклады в кратковременной памяти, ведь, будь так, при каждом переходе к следующей доске они забывали бы расклад на предыдущей. Долговременную память они также не используют, поскольку она не позволяет воспроизводить необходимую информацию с надлежащей оперативностью. Но как же эти игроки справляются? Ответ поможет объяснить невероятный успех не только лучших шахматистов, но и преуспевающих людей вообще — в различных областях.

Все эти люди развили в себе то, что можно назвать навыком памяти, — особую способность пользоваться объемистой долговременной памятью в оперативном и надежном режиме. Они не используют ни кратковременную, ни долговременную, в традиционном понимании, память. Исследователи, впервые предложившие такое объяснение, Андерс Эрикссон и Уолтер Кинч, называли этот тип памяти долговременной рабочей памятью. Другие исследователи называли ее рабочей памятью эксперта. Чтобы понять ее суть, вспомните историю СФ, который мог запоминать невероятно длинные цепочки случайных цифр. Он делал это, используя метод ассоциаций: например, цифры 3 5 9 4 6 он запоминал в виде 3:59,46 — время, необходимое для того, чтобы пробежать милю. Он создал то, что называется структурой считывания данных, — соотнося данные с понятиями, уже ему знакомыми.

СФ практиковался в запоминании цифр. Другой цели у него не было, поэтому он создал схему считывания данных для понятий, просто известных ему и не связанных с заданием. В реальном мире великая сила долговременной рабочей памяти — отличающая лучших от остальных — в том, что она построена на структуре считывания данных, связанной с самой сутью деятельности. В самом деле, понимание успешными людьми своей предметной области становится стержнем, на который они могут «нанизывать» огромные пласты получаемой информации.

Для примера рассмотрим простое исследование, в котором участвовали две группы: преданные фанаты баскетбола и те, кто иногда смотрит матчи. Обеим группам дали подробное письменное описание полупериода игры. Впоследствии фанаты гораздо лучше вспоминали события, важные для исхода игры, — приемы игроков, забитые мячи и так далее. Простые наблюдатели чаще запоминали яркие, но незначимые детали, например настроения толпы и погоду. Обширные знания фанатов об игре стали для них каркасом, на который наращивалась получаемая информация.

Это наблюдение отражает общую тенденцию: лучшие исполнители имеют более качественный уровень знаний в своей предметной области, чем рядовые работники, что позволяет им технично овладевать новой информацией. Блестящие программисты гораздо лучше новичков запоминают общую структуру программ, так как лучше понимают, что и как им нужно сделать. Начинающие инженеры-электронщики смотрят на схему проводки и видят ее компоненты, тогда как эксперты видят крупные функциональные группы и лучше их запоминают. Все эти и многие другие примеры подтверждаются научными исследованиями.