Тактильные ощущения

— Признавайся, — откуда действительно у меня такие замашки следователя?

— Я больше не буду, — странным образом признался человек.

— Конечно не будешь! — веско проговорил Виктор. — Некому будет!

— Как тебя зовут? — жестом остановив словесные атаки Виктора, спросил я пленника.

— Федя, — пролепетал развязанный.

— Что значит Федя? Представься как положено! — кажется, я сильно давлю.

— Сержант Иванов, — и уже более твердым голосом, — старший сержант милиции Федор Иванов.

Подумав, он добавил:

— Участковый я тут. Вот, шел…

— Я Майер, — сказал я и протянул руку служивому.

Тот пожал её трусливым, но человеческим рукопожатием. Ничего странного.

— А почему руку не подал нашему сотруднику? Когда он протянул? — эко я!

— Да? Ну… Так я, эта…, участковый. При исполнении. Положено официально с незнакомыми! А вдруг он проверяющий? — в логике милиционеру отказать было нельзя.

— А фуражка где его? — Митяй возмутился от всей души. — Спросите у него, где его фуражка!

— Ну, и где твоя фуражка? — строго спросил я.

— Эта… Забыл. Дома.

— Так, отведите товарища внутрь и постарайтесь успокоить, — резюмировал я. — Саша ( это Костникову) — займись им.

Когда мы остались на поляне без гостя, я взревел.

— Ну что? Какого ты решил тут самодеятельностью заниматься? Тоже мне, Чингачгук — кожаный змей! Ты его бил?

— Да ты что? Зачем мне его бить, — возмутился Митяй. Потом подумав, добавил, — так только, пару раз. С носака.

— А что мы теперь с этим делать будем? Что с мужиком делать? Отпустить домой с извинениями? Чтобы через час тут ОМОН нас потрошил? Идиот!

— А может, договориться? Ну, по-людски? — Виктор попробовал спасти ситуацию. — Мол, обознались.

Ага — обознались, думали ты плохой мент, а, оказалось, хороший, — язвил я. — Или ещё лучше, ой извини, мы думали ты инопланетянин, а ты — ещё хуже, мент! И никому ни слова? Мы, мол, секретные.

— Ну, я же как лучше хотел, — загрустил Митяй.

— Хочешь, как лучше, — обойдись без инициативы.

Это я собрался мир спасать от чумы? Это мы — последний оплот земного сопротивления? Да сборище придурков мы! Хотя, поймать бы такого настоящего…

— Так, с пацаном этим, Федей, обходиться вежливо и не задирать, — это я Виктору. — А сейчас — все внутрь. И не высовываться, пока не позову.

Федя угрюмо сидел на диванчике в банкетном зале. Было очевидно, что он понял — ничего плохого с ним больше не сделают и теперь ему стало жалко себя. Пойманного неизвестно кем, посаженного неизвестно куда и зачем.

— Федя, — начал я трудный разговор, — ты понимаешь, тут произошла страшная ошибка.

— Как не понимать. Сам частенько, — Федя неожиданно легко включился в разговор. — Я вот чего без фуражки-то форменной. Вчера я проверял сигнал, мол, по такому-то адресу самогон гонят. Ну понятно, гонют все. А тут пришла информация, что бабка Сабина гонит бурду и народ травит. Ну я с инспекцией пошел. Ну, оказалось, врут. Нормальный самогон. Вреда никакого. Но вот фуражку забыл. Ну, это же понять можно. Служба-то трудная и утомительная. А вы меня отпустите.

— Видите ли, Федор, — начал было я.

— Понятно, так всегда отвечают, когда не хотят отпустить, — грустно произнес служивый. — А что же тогда со мной?

И тут я решил попробовать объяснить ему все. Череда событий пронеслась в моем мозгу волной.

— Ой, — схватившись за голову от неожиданного потока видений, пискнул милиционер, — что это?

Потом подумав, продолжил:

— Во как у вас. Все не по-людски.

— Не трепись, — Митяй вмешался, все ещё надеясь, что его поступок расценят как правильный и полезный — так надо! Слушай старших!

— А вот оно что, — слегка потускневшим голосом произнес Федор, — не просто тут. Никогда не думал, что можно так под черепушку залезть и все по полочкам разложить.

По-моему, невербальное общение получается у меня лучше и лучше.

—Я с вами, — решительно сказал Федор, — надо поймать кого-то из этих гадов. Митяй был прав. Только драться не надо было. Но я его понимаю. Сам такой. Только так ловить нельзя! Вот у нас всегда по службе ориентировки дают. И фоторобот. Нету фоторобота?

Федя , сам того не желая, подвел меня к интересной мысли.

Собрав в зале всех, я постарался изложить свою идею.

— Сейчас я попытаюсь показать вам лица всех тех, кто мог иметь отношение к чужим. Если вдруг где-то и как-то увидите одного из них — надо ловить! Но без самодеятельности.

Закрыв глаза я стал прокручивать в памяти всех, с кем меня свела судьба за это время. Отбрасывая своих и фиксируясь на чужих. По-моему, удалось.

— Это у нас так принято планерки проводить, — угрюмо пошутил Виктор, — привыкай.

— Я, кажется, знаю одного из этой ориентировки, — Федя прервал молчание. — он наш депутат районный.

— Вот, блин, — только смог произнести я, — развели депутатов на нашу голову.

Глава тридцать четвертая