Тактический уровень

Солдаты противника устроились с относительным комфортом. Межу четырьмя деревьями они натянули тент и развели в ямке небольшой костер. Сейчас вокруг него сидели трое немцев, один из которых настороженно вглядывался в темноту, пытаясь что-то рассмотреть в той стороне, куда ушли четверо его товарищей. Еще два солдата, как подсказывал мне режим дополненной реальности, сейчас находились на небольшом мысу, на севере острова.

– Товарищ капитан, кого-то из них нужно брать живым, – шепотом обратился к Щеглову Никифоров, – неизвестно, зачем они здесь, и их исчезновение может поднять тревогу.

Капитан молча кивнул и указал на сидевшего к нам лицом солдата.

– Это их командир, сразу видно. Брать будем его.

– Есть!

– Разрешите мне, товарищ капитан, – я аккуратно извлек нож из поясных ножен.

– Игнатов, Никифоров – на вас остальные двое. Я на подстраховке. Начали!

Неплохо зарекомендовавший себя бросок ножа с попаданием рукояткой в лоб противнику почти полностью оправдал себя и сейчас. Лоб, правда, у обер-ефрейтора оказался аномально крепким, и немец даже не потерял сознания, но все равно изрядно «поплыл». Никифоров и Игнатов со своими целями справились без осечек, а их вяло шевелившегося командира мы с капитаном скрутили совместными усилиями.

– Там еще двое, – я указал капитану направление. – Пока, похоже, ничего не подозревают.

Экспресс-допрос пленного показал, что немцы здесь сидели не просто так. Они играли роль сигнальщиков, показывая путь идущим на плацдарм лодкам и паромам с помощью сильных фонарей. Двое немцев, торчавших на мысу, как раз этим и занимались. Солдат, не ожидавших коварного удара в спину, удалось без проблем захватить живыми и допросить по отдельности, сопоставив их слова с показаниями обер-ефрейтора. Система сигналов оказалась несложной, но беда в том, что теперь нам предстояло оставить кого-то здесь вместо немцев, причем двоих, поскольку в некоторых случаях сигналы фонарями требовалось подавать сразу с двух концов острова.

По сути, выбора у нас не имелось. Игнатов – радист, я – корректировщик, значит, оставаться предстояло Щеглову и Никифорову. Я видел, как непросто дается капитану это решение, но других вариантов действительно не просматривалось.

– Нужно продолжать операцию, товарищ капитан, – оторвал я Щеглова от размышлений, – немцы наверняка уже начинают переправу, а нам еще минут сорок плыть до цели.

– Никифоров, давай на мыс, – приказал Щеглов, – Идемте, помогу вам столкнуть плот.

– Товарищ капитан, разрешите предложить план отхода?

– Слушаю, младший лейтенант.

– Когда услышите взрывы, подождите десять минут и плывите к нам. Надеюсь, остров вы найдете, а если нет, пусть Никифоров прокричит что-нибудь из своего птичьего репертуара. Два раза, и через пять секунд еще раз – я постараюсь сам вас найти.

* * *

Дождь лил стеной, зато ветер немного утих, но теперь нас осталось только двое, и толкать плот стало заметно тяжелее. Часть оружия и снаряжения мы оставили Щеглову и Никифорову, но существенного облегчения это не принесло.

Мы опаздывали. Ревя мотором, на понтонный мост уже въезжал первый танк Т-3 из сорок восьмого моторизованного корпуса вермахта, а за ним в строгом порядке выстроились в ожидании команды автомашины, тягачи с орудиями на прицепе и, конечно же, сотни танков двух моторизованных и трех танковых дивизий. Льющиеся с неба потоки воды вселяли немцам уверенность в том, что этой ночью им ничто не угрожает, и танковая группа Эвальда фон Клейста готовились к последнему рывку на восточный берег Днепра.

– Давай, старший сержант, держись! Немного совсем осталось. Вон он, наш остров, – я махнул рукой куда-то вперед и вновь уперся в мокрые бревна плота, толкая его по течению, – оттуда я уже наверняка увижу мост, а не увижу, так услышу.

Несмотря на все мои призывы, Игнатов уже просто висел мешком, вцепившись в веревочную петлю, скорее тормозя плот, чем разгоняя его. Было видно, что он отдал все свои силы, и требовать от старшего сержанта чего-то большего было совершенно бессмысленно.

– Слушай, младший лейтенант, я сам доплыву, – словно прочитав мои мысли с трудом выдавил Игнатов. – Помнишь, как там, в поле, когда мы от немцев драпали? Ты тогда тоже вперед убежал и меня прикрыл… Направление я запомнил – мимо островка твоего не промахнусь. Я полежу немного на воде, в себя приду, и доплыву, а ты пока рацию развернешь, ты ведь умеешь…

Я пару секунд колебался. В словах Игнатова был смысл, а время действительно утекало сквозь пальцы.

– Точно доплывешь?

– Да тут метров триста осталось, не промахнусь.

– Давай, старший сержант, я на тебя рассчитываю, – я вновь уперся в ставший уже ненавистным плот и толкнул его вперед, вкладывая в последний отрезок пути остатки сил.

Спасибо линзам и спутникам, остров я видел довольно отчетливо, но берег все равно надвинулся из темноты неожиданно. Бревна заскребли по дну, я неприятно ударился коленом о камень, и тихо зашипев, встал на ноги и уперся в дно, чтобы хотя бы частично вытолкнуть плот на сушу.