Таксидермист

«Народу – как на вокзале Гранд-Сентрал» – устаревшее сравнение. После ремонта здания и переименования его в 1988 году надо говорить: «Народу, как на терминале Гранд-Сентрал». В этом затасканном выражении поминается Главный терминал – высокий облицованный камнем зал, от вида которого у Микеланджело открылся бы фресочный зуд. У подножия утесистых стен по двум сторонам тянется аккуратный ряд старорежимных касс и выходов к поездам, а по всем четырем стенам открываются широкие сводчатые тоннели. В середине – справочный киоск с окошками на все стороны, массивными позолоченными часами с четырьмя циферблатами на крыше – чтобы ты всегда видел, на сколько опоздал. Каждый день пригородные пассажиры гордо несут через Главный терминал свою манхэттенскую продвинутость – поток целеустремленных векторов с брифкейсами, который только за счет силы воли и стальных нервов никогда не сталкивается ни сам с собой, ни даже с путающимися под ногами туристами.

Большую часть станции теперь занимают переходы, которые ведут от Главного терминала к метро, магазинам, платформам и на улицу. Наложенные друг на друга матрицы низких сводчатых и нередко покатых тоннелей придают внутреннему устройству станции вид пересохшей парижской канализации.

Я подумал, что киоск Отто скорее всего находится в одной из ниш, где аренда не так велика и много народу. Но где именно, я не знал, и у вокзального подъезда на 42-й улице объяснил похитителям свою неуверенность.

Роджер Элк сощурился и жестом велел мне выходить из машины – в объятия принимающей делегации, состоявшей из четверых высоких худых джентльменов с бобриками. На них были смокинги, у некоторых – клетчатые, и я заметил по крайней мере одного в кушаке. Пахло от них лавровишневой водой. Ясное дело, Николасовы мумии распеленались.

«Четверка парней» отрядила за руль чувака с локоном на лбу и в шляпе-пирожке. Поблизости я засек копа – он двигался к нам, не иначе, возмущенный «линкольном» на автобусной остановке.

– Езжай к выходу Вандербильта. Жди нас там, – сказал чуваку Роджер Элк. Пирожок, газанув, укатил под эстакаду. Коп остановился, и на него тут же напали заблудившиеся туристы. Он так и не дошел до нас, не дал мне проверить выдержку. У копа за спиной моя охрана провела меня в здание.

Роджер Элк впереди всех шагал к Главному терминалу и прямо к справочному киоску. Банда мумий с Мортимером во главе без труда расклинивала толпу. Час пик уже миновал, но народ еще толкался.

Отстояв двадцать секунд в короткой очереди, Роджер Элк изложил свой вопрос.

– Где тут продают горячие сосиски? – проговорил он в окошко.

Женщина в справочном рассеянно жевала резинку. У нее на жилетке вяло болтался большой бэдж с именем «Хейди Моос».

– Наверное, там, где есть булочки, милашка. Ха! – Роджер Элк сурово поглядел на нее, и Хейди вдруг увяла. – Да не переживайте так! Господи! Около выхода Вандербильта стоит тележка. – Она показала карандашом через плечо.

Роджер Элк махнул нам, и я нащупал в кармане карточку «Дадко™». Времени уже не оставалась, и если я быстро не найду случая сбежать, у меня его не будет больше никогда. Едва мы подойдем к тележке с хот-догами и Роджер Элк спросит про белочку, Отто растеряется или, того хуже, не врубится, и тогда я поеду обратно заниматься подводным плаванием в грязи.

Мы пересекли терминал, и я начал отставать, чтобы оказаться в хвосте нашего клина, и оглядываться на мумию, которую я оглушу первой. Я задумал выйти из клина через заднюю дверь, чтобы передним пришлось обруливать свалившегося товарища, которого я шарахну из «Дадко™».

Пока мы шли по переходу, мумия подталкивала меня вперед, очевидно, заметив, что я норовлю отстать. Впереди через головы толпы я уже разглядел красно-белую вывеску «Короля сосисок».

Толпа расступилась, и сердце у меня оборвалось при виде сосисочной тележки, полосатой куртки и красной фески продавца. Он стоял к нам спиной – протирал тряпкой гриль.

Роджер Элк постучал по прилавку; в ушах у меня звенело от страха – я медленно тянул из кармана карточку «Дадко».

Продавец обернулся, и Отто оказался не Отто. Отто был Николасом и подмигивал мне из-под черной кисточки на феске. Я так старался не выказать удивления, что, наверное, было слышно, как мои пальцы захрустели в туфлях цвета бычьей крови.

– По горяченькой, парни? – Николас облокотился о прилавок. – Так, поглядим… Шесть?

– Отто? – спросил Роджер Элк Николаса, с полузажившими побоями все-таки похожего на дядю Фестера.

– Эй, – начала одна из мумий.

– Что за… – добавила вторая.

– Это тот парень… – недовольно вступила третья.

Я почувствовал, как моя правая рука проводит картой между пальцами левой.

– Раз…

Николас вытаращился на стриженую компанию, понимая, что его подставили. Его рука метнулась в сторону Роджера Элка; я увидел вспышку и почувствовал, как от статики затрещали мои пломбы. Николас оглушил адвоката из шокера, спрятанного в тряпке.

– Два…

В пломбах у меня снова зажужжало, и справа я услышал, как Мортимер сказал:

– ВУУФ! – когда из него вышибли дух.