Такой я была

Она пожала плечами. Она видела девушку брата только на фотографии, но успела заметить, что та очень хороша собой. И почему ей вдруг стало любопытно, считает ли Кевин ее симпатичной? Может, потому, что сама не была красавицей? Локти и коленки торчат, грудь плоская. Кевин вряд ли считает ее симпатичной. Она боялась, что никогда не станет выглядеть привлекательно.

Ей досталось шесть и четыре. Отправляйся в тюрьму.

– Ну что за издевательство? Теперь еще и в тюрьму! – воскликнула она и показала ему карту.

– Вот гадость! – передразнил он девчачьим голосом.

– Эй! – Она улыбнулась, но потом поняла, что он над ней смеется и пнула его под столом.

– Ай! Ладно, ладно. – Он построил дом на авеню Иллинойс и Марвин-Гарденс, а она надеялась выкинуть дубль, чтобы выбраться из тюрьмы.

Когда пришла ее очередь, она встряхнула кубики двумя руками и бросила. Один скатился с игровой доски и остановился на краю стола – шестерка. Второй упал на пол и укатился под стул, на котором сидел Кевин.

– Что там? Что там? – спросила она, заглядывая под стол.

– Шестерка, – сказал он и положил кубик на стол шестеркой вверх. – Ты свободна, – улыбнулся он.

– Правда шестерка? – Девочка не любила жульничать.

– Богом клянусь, – кивнул он и поднял руку, как для присяги.

Она с подозрением взглянула на него и наконец решила:

– Не верю.

– Ого. До сих пор не научилась мне доверять? Обидно, Иди. Правда. – Он говорил как-то странно, почти серьезно, но при этом улыбаясь. Девочка не понимала, на что он намекает. Но его слова заставили ее занервничать и испытать приятное волнение. Как будто за столом происходило что-то еще, кроме игры в «Монополию». Вот только что именно – она не знала.

– Хорошо. Я верю тебе. Доверяю, – произносит девочка.

Мне хочется ее ударить. Встать и стряхнуть со стола игровое поле, собачку и ботинок, пластиковые домики и бумажные деньги. Девочка застенчиво улыбается, а я смотрю ему в глаза и понимаю то, чего не понимала она: вот он, тот самый момент. Он уже давно это задумал, это было ясно, но именно тогда понял, что сделает это и что она позволит ему уйти безнаказанным.

– Хорошо, – он снова улыбается. – Теперь твоя очередь.

Она передвинула собачку на игровом поле, думая лишь о том, как он смотрит на нее – как на девушку или как на ребенка, который вечно путается под ногами. Сделала вид, что что-то попало ей в глаз, и сняла очки.

– А у тебя подружка есть? – спросила она как можно более спокойным голосом. Помню, как билось ее сердце, когда она ждала ответа, как вспоминала всех красивых девушек, которых видела с ним.

– Есть, – ответил он, как будто это был самый дурацкий вопрос в истории человечества.

– О. Значит, есть? – Она пыталась говорить спокойно, но вышло так, будто она сожалеет об этом, будто ее это огорчает. Она снова бросила кубики и с трудом сложила в уме выпавшие числа.

– У тебя восемь. А ты только семь шагов сделала, – деловито поправил ее он. Она сдвинула собачку еще на одну клетку. – Ждала другого ответа? – вдруг спросил он, каким-то образом прочитав ее мысли.

Она взглянула на него. Без очков его черты слегка расплывались перед глазами.

– Другого? Нет. С какой стати?

– А у тебя есть парень? – спросил он.

Она задохнулась. Он издевается, это точно.

– Парень? Да, конечно, – буркнула она и взяла очки. Но вдруг почувствовала его ладонь на своей руке. Всего на секунду.

– Ты симпатичная без очков.

Она в буквальном смысле перестала дышать.

– Я… правда? – Она заткнула за уши растрепанную отросшую челку. Прошла через старт и забрала свои двести долларов. Сердце словно замерло.

– Да. Я уже давно заметил. – Он потянулся через стол, пристально глядя на нее. – У тебя еще остался этот шрам. – Кевин коснулся ее лба в том месте, где виднелся шрам. В том месте, где он у меня до сих пор.

Она тоже потянулась к нему, зеркально повторяя его движения. Ошарашенная происходящим, она лишилась дара речи и боялась, что потеряет сознание.

– Помнишь тот день? – прошептал он, улыбаясь, как будто тот день и для него что-то значил, как будто он запомнился ему, как и ей. – В больнице. Когда ты упала с велосипеда.

– Да, – пролепетала она. Он словно понял, что она все время только о том дне и думает. Что ей кажется, будто ничего более романтичного с ней никогда не случалось и не случится.

– А ты хотела бы, чтобы у тебя был парень? – прищурившись, спросил он девочку. – Тебе уже нравятся мальчики, да?

– Я… да, но… я…

Она совсем растерялась. Что он хочет знать? Как будто спрашивает, хочет ли она, чтобы он стал ее парнем. Но нет. Нет, конечно же, нет, молча сказала она себе. Поглядела на свою плоскую грудь и подумала: не может быть, конечно же, нет! Кроме того, у него есть подружка. Он только что сам сказал. И он намного старше ее, он слишком взрослый, думала девочка. Но эта улыбка… что она значит?

Из комнаты вышел брат девочки, встал у стола, посмотрел, как они играют.