Таким был Рихард Зорге

Вскоре Зорге убедился, что предупреждение Венеккера не лишено основания. Лилли Абек — корреспондентка «Франкфуртер цейтунг», аккредитованная в Китае, перебралась в Токио и здесь буквально по пятам ходила за Рихардом. Уж не пронюхали ли там, в Берлине, о чем-нибудь? Ведь и Зорге, и Абек являлись корреспондентами одной газеты. Лилли была фанатичной нацисткой. (Ей суждено было закончить путь на скамье подсудимых военных преступников.) Исступленная, завистливая, она пыталась очернить Зорге в глазах посла, строчила кляузы в Берлин. Но так как в ее доносах сквозила неприкрытая зависть к талантливому журналисту, их никто не принимал к сведению. Посол грудью встал на защиту своего любимца, и общими усилиями атаки Лилли Абек были отбиты.

Этот случай помог Зорге укрепить дружбу с Венеккером.

«А почему бы тебе не поработать на «Франкфуртер цейтунг»? — предложил Зорге морскому атташе. — Мне — слава, тебе — деньги». «Я и так должен тебе приличную сумму, — отвечал Венеккер смеясь. — Не терплю деловых отношений, не хочу запутываться вместе с корреспондентом этой газеты. А что касается интересных сведений, ты всегда можешь рассчитывать на меня».

Зорге понял и не настаивал. Венеккер в самом деле щедро снабжал его сведениями о германском флоте. На антифашистские темы они больше не заговаривали. Рихард неоднократно убеждался в искренней дружбе этого человека, но до конца не доверял ему никогда. У Венеккера была слабость: он, как и Отт, мечтал о блестящей карьере, люто ненавидел Отта, надеялся со временем заменить Дирксена, и Рихарду приходилось лавировать, быть «другом всем». А это нелегкое дело. Все, что мог сделать Зорге для морского атташе, — это снабжать его информацией и составлять за него отчеты.

В январе 1938 года военный атташе получил секретное задание от германского генштаба: срочно выяснить, намерена ли Япония немедленно после окончания войны в Китае начать войну против Советского Союза? Генерал Хомма из японского генштаба дал уклончивый ответ. Он, Хомма, понимает, что всякая оттяжка времени идет на пользу СССР, но немцы должны войти в положение Японии: оккупационная армия измотана в Китае, она сильно поредела, требуются деньги, деньги. Короче говоря, подготовка к большой войне потребует не менее двух лет. В докладе, написанном не без участия Зорге, Отт уведомлял германский генштаб о том, что японцы всячески пытаются оттянуть большую войну. Военный атташе разражался бранью в адрес японцев, называя их лицемерными азиатами, которым нет никакого дела до германского государства и до обязательств, закрепленных в «антикоминтерновском пакте». Отт намекал, что фон Дирксен ведет вялую политику, не оказывает давления на японское правительство. Этот доклад, изобилующий сильными выражениями, напоминал не дипломатический документ, а политический донос на посла. «Если после этой бумаги тебя не назначат послом, я уезжаю в Германию!» — сказал Зорге Отту.

Герберт фон Дирксен пока не догадывался, что его песенка уже спета. Вместо Нейрата министром иностранных дел стал бывший посол в Англии Риббентроп. В свое время Дирксен имел неосторожность повсюду в дипломатических кругах издеваться над Риббентропом, называть его грязным коммивояжером. Риббентроп обладал хорошей памятью. Став министром иностранных дел, он вспомнит Дирксена. Доклад Отта подоспел вовремя — Риббентроп показал доклад Гитлеру. Участь Дирксена была решена: пусть едет в Англию на место Риббентропа! В таком назначении крылся юмор висельников: Гитлер, задумав развязать войну с Англией, хладнокровно толкал неугодного дипломата в самое пекло. Ну, а в Токио пусть представляет Германию энергичный, способный, не брезгующий ничем солдат Эйген Отт, ярый сторонник войны с Советским Союзом. Кто он по званию? Присвоить генерал-майора!

Гитлер предпринимал все возможное для того, чтобы Япония поскорее развязалась с Китаем и начала войну против Советского Союза. Тут, по его мнению, большая роль принадлежала дипломатам. Дирксен в одном из своих докладов, очень пессимистичном по тону, вскрывал истинные неудачи германской политики в Японии и Китае. «Япония ни при каких условиях, даже рискуя потерять дружбу Германии, не уйдет с тихоокеанских островов», — писал Дирксен. Такая категоричность не понравилась Гитлеру. Посол явно заражен скепсисом.