Так уж случилось, что…

Многие психопатологические личности, которые, подобно Гитлеру, хотят завоевать весь мир, говорят, что подчиняются гласу Божьему, который они слышат. И кто может опровергнуть это? Если же они не верят в Бога, то говорят: «Я — орудие судьбы», — как, например, Наполеон. Убежденность в своей избранности была настолько сильна в Наполеоне, что составляла основу его личности. Когда к нему приблизился убийца с кинжалом в руке, Наполеон только посмотрел на него, как бы говоря: «Что ты сможешь со мной поделать? Я же избранник судьбы». Он только посмотрел на убийцу, но тот сразу выронил оружие и убежал. Когда же психопатологическая личность терпит крах, а это, конечно, неизбежно, то невозможно описать чувство разочарования и отчаяния, которое она испытывает: достаточно вспомнить Наполеона на острове Эльба или Гитлера, вынужденного совершить самоубийство. Многие из таких людей, представ перед судом и отвечая на вопрос о причинах своих поступков, говорят, что ими руководил Господь. Уильям Блейк сказал о них: «Эти люди обращаются к Богу, не отвернувшись сперва от себя». Но даже и они являются частью действующей Всеобщности и совершают то, что было суждено свыше.

Смерть

До тех пор пока ребенок впервые не столкнется с чьей-нибудь смертью, он воспринимает жизнь как нечто само собой разумеющееся, как бесконечно длящийся дар, и только встреча со смертью заставляет его задуматься о том, что есть нечто, противоположное жизни.

Моей маленькой внучке было три года, когда в ее присутствии стали обсуждать чью-то смерть. До этого момента она ни разу не сталкивалась со смертью и поэтому спросила моего сына, своего отца, что это такое. Можно было придумать несколько объяснений, более или менее подходящих для трехлетнего ребенка, но сын был запрограммирован по-другому. Он считал, что ребенок должен знать все как есть, и начал подробно, с многочисленными деталями рассказывать о смерти. Мы с женой переглянулись. Мы бы, конечно, так не сделали, но ребенок был его, а не наш. Выслушав объяснения, эта в высшей степени умная и сообразительная девочка сказала: «Да, папочка, я поняла. Но я вовсе не собираюсь умирать!»

Интуитивно, в самой глубине своего существа, она знала, что рождения и смерти не существует.