Так умирают короли

– Я был занят, – повторил я. – Ходил с Загорским на премьеру в Большой театр.

– Что за друга ты себе нашел? – скривилась Светлана.

Никогда не думал, что она будет ревновать меня к мужчине.

– Не друга, а товарища по работе, – огрызнулся я. – Мне с ним интересно. У него знаешь какие знакомые?

– Какие? – равнодушно спросила Светлана.

– Крутые. Только посмотришь на рожу – и сразу видно, что имеешь дело с мафиози.

– А мафиози-то тебе зачем?

– Не знаю, – засмеялся я. – Просто интересно. В Вологде я таких людей не видел.

– Держись от них подальше.

– Я уж как-нибудь разберусь. Не маленький, – напомнил я и посмотрел на часы.

– Торопишься? – опечалилась Светлана.

– Очень.

– Куда, если не секрет?

– Надеюсь, ты не будешь требовать от меня отчета?

Это означало, что ночевать у нее я не буду. Светлана хотела о чем-то меня спросить, но не успела, потому что я развернулся и сказал:

– Пока! Завтра на съемках увидимся.

Я понимал, что обидел ее, но ничего не мог с собой поделать.

Марина поджидала меня в летнем кафе. На ней была маечка, не прикрывающая живот, и джинсы в обтяжку, не дотягивающие до щиколотки. Я поцеловал ее не в губы, а в обнаженный пупок, склонившись низко-низко. Она засмеялась и, шутливо хлопнув меня ладонью по спине, напомнила:

– Здесь же люди!

– Больше всего я в тебе ценю твое целомудрие. Как жизнь? Легка и беззаботна? Медовый месяц в разгаре?

Марина засмеялась, обнажая ряд ровных, изумительно белых зубов:

– Ничего себе жизнь. Мне нравится.

– Муж молодой не докучает?

– Я ему воли не даю. Хотя он и с характером.

– Бьет? – догадался я.

– Нет. Но ревнивый – ужас!

– Знаю.

– Откуда? – удивилась Марина.

– На вашей свадьбе видел. Когда ты танцевала с Самсоновым, твой Шурик сидел как на иголках.

– И мне он потом высказывал, – призналась Марина. – У меня еще хватило ума сказать ему, что ваша передача оплатила банкет.

– Он почувствовал себя уязвленным?

– Саша мой – человек самостоятельный, – с гордостью сказала Марина. – И привык за всё платить сам.

Наверное, цитировала своего благоверного, потому что в глазах прыгали озорные чертики.

– Куда идем? – спросила она.

– Я не знаю Москвы.

– А зачем ее знать? Разве ты собираешься водить меня по жарким пыльным улицам?

– Можем поехать ко мне. Отдельная квартира, хозяева в отъезде.

– Ты неплохо устроился.

– Да, мне повезло, – не стал я пенять на судьбу.

Мы оставили свой столик. Нам смотрели вслед.

Точнее не нам, а Марине. По поводу себя я не обольщался.

– Как твоя работа?

– Ничего, – пожал я плечами.

– Я тебя видела вчера по телевизору.

Она вспомнила что-то и засмеялась.

– Понравилось? – поинтересовался я.

– Да. Было смешно. Особенно когда этот тип закатил скандал. Послушай, действительно встречаются такие идиоты или этот дядька – актер?

– Не актер, – успокоил я. – Чистота эксперимента была соблюдена.

И Марина снова засмеялась:

– Он не злился потом?

– Кто?

– Ну, дядька, который требовал обменять сто рублей на сто долларов?

– Им жена вертит как хочет. Она же и письмо нам прислала – разыграйте, мол, моего мужа. Так что все обошлось. Да еще им деньги заплатили за участие в передаче. Они счастливы, я думаю.

– А мы не будем так глупо выглядеть? – вспомнила Марина свою историю со свадебным «запорожцем».

– Нет, – пообещал я. – У вас все пристойно.

– Я бы тоже хотела у вас работать.

– Не получится.

– Почему?

– Ты слишком красива, – честно признался я. – И поэтому тебя начнут узнавать уже со второй передачи.

– Жалко, – вздохнула Марина. – У меня бы получилось; я думаю.

Ее маечка украшала грудь, но не прикрывала ее.

– Я не доеду до дома, – сказал я.

– Почему?

– Ты слишком возбуждающе на меня действуешь.

– Потерпи, – засмеялась она. – Хотя бы до лифта. В твоем доме есть лифт?

– Есть, – с готовностью подтвердил я.

До лифта я был паинькой, зато в кабине дал волю чувствам. Марина смеялась и безуспешно пыталась держать оборону.

– Мы же застрянем, – говорила она.

Но, кажется, ее саму это нисколько не пугало.

В квартире пахло пылью. Но нам сейчас было все равно. Я помог Марине избавиться от одежды.

– Ты просто обезумел, – оценила она.

– Тебе придется смириться с моим темпераментом.

– Я люблю тебя такого.

Я замер.

– Что такое? – забеспокоилась Марина.

– Ничего. Просто ты – первая женщина, которая сказала мне «люблю».

– Зато ты не первый, кто от меня это слово услышал. Так что не обольщайся.

Глава 17

Первое, что я сделал, прибыв к месту съемок, – поцеловал Светлану. Мне было неловко за вчерашнее, я обидел ее, хотя она ни в чем не была виновата. Если ветер сменил направление и парус любви устремил фрегат в другую гавань, то меньше всего в этом виноваты те, кого мы покидаем, не оставляя им никаких надежд.

– Прости, – искренне сказал я.

Светлана вздохнула и счастливо улыбнулась. Она решила, что я возвращаюсь. А на самом деле я с ней прощался. Очень скоро я непременно объясню ей это.

– Извините, если я вам помешал, – учтиво-насмешливо сказал возникший из ниоткуда Самсонов. – Но хочу напомнить, что мы начинаем.

Светлана чмокнула меня в щеку и побежала к своим микрофонам.