Так сошлись звезды

– Зачем ты пошла к этой безумной старухе? – Он вцепился железной хваткой в плечо Яси, оставляя на нем синяки. Лицо лорда было так близко, что Яся различила в его зрачках свое отражение.

– П–п–погадать. – Яся не хотела говорить правду, пока сама не осмыслит сказанное Башурой.

– И что? Погадала?

– Я принесла табак, она набила им трубку и раскурила ее. Я спросила, нравится ли ей мой подарок, но она не ответила. Я сидела и ждала. А она молча курила и пускала дым вверх. Всё.

– Всё?

– Потом вы пришли.

Хотя лорд продолжал сжимать руку Яси, его черты лица разгладились: пропали резкие морщины между бровями, в глазах погас злой огонь, к губам вернулась мягкость.

Его взгляд переместился на ясины губы, и ведьма вдруг ощутила, каким жаром пышет его тело, отделенное от ее всего лишь несколькими слоями одежды. Никогда прежде лорд не стоял так близко. Яся не могла припомнить, чтобы он вообще когда–либо касался ее. От незнакомого ощущения Ясю затошнило, ей казалось, что она летит в глубокий черный колодец, а внизу поджидает смерть.

– Милорд, мне больно. – Яся повела плечом, и маг тут же ее отпустил.

– В горы с Хушшем больше не пойдешь. – Он бросил на пол сломанный хлыст и приказал: – Ступай к себе!

Развернувшись на каблуках, лорд Тореш скрылся за дверью, ведущей в те помещения, куда Ясю ни разу не приглашали.

Привычно шагнув в зияющий проем портала, Яся открыла дверь в коридор шестого уровня и увидела, как Верке и еще один варвар из ее отряда тащат, подхватив под руки, бесчувственное тело с кровавыми полосами на спине. Босые ступни бедняги скребли по каменному полу.

– Хушш! – Яся узнала варвара.

Она добежала до остановившихся воинов и опустилась на колени.

– Что с ним?!

– Ничего. Воин и не такое выдержит. – Верке кивнул головой второму, и они быстро потащили Хушша вниз по лестнице, а ведьма осталась сидеть на полу. Она вспомнила хлыст в руке лорда, прилипшие к голове волосы. Неужели он наказал Хушша и старуху лишь из–за того, что она, молодая ведьма, одна из многих, хотела узнать свое будущее?

Но что такого важного могла сказать старуха? Непонятные обрывки фраз, размышления о магических воронках, да волк, который, скорее всего, ей привиделся.

Спустившись в свою комнату, Яся порадовалась, что подруги уже спали, сейчас она не выдержала бы их любопытства.

Раздевшись, она опустила руку в корыто, несколько раз взболтала воду по кругу и, когда та стала теплой, погрузилась в нее по самую шею. Ее покои на третьем уровне отличались от тех, что были прежде, разве что корытом гораздо большего размера, но с переездом Ясе стало еще труднее объяснить, за что ей достаются такие привилегии.

Она не заметила, как уснула, и только сильный рывок за волосы спас от смерти – она чуть не утонула в собственной лохани.

Над ней стоял Радмир и кричал:

– Ты с ума сошла? Как давно ты сидишь в воде? Она ледяная!

Яся от испуга вскочила на ноги. Ее душил кашель, и она никак не могла нормально вдохнуть.

– Подними руки вверх, – скомандовал Радмир, убирая мокрые волосы с ее покрасневшего от натуги лица. Яся задрала руки, и это немного помогло, воздух со свистом начал проходить в легкие.

Как только Радмир убедился, что ведьма дышит, он кинул ей простыню, содранную с кровати.

– Ты забыла закрыть дверь, – буркнул он, наконец отвернувшись.

Яся плакала. От испуга, от стыда, от того, что предстала перед Радмиром в столь неприглядном виде.

– Откуда у тебя столько кровоподтеков на теле?

Ответить она не успела. Напряжение трудного дня, навалившееся с новой силой чувство вины за произошедшее с отшельницей и Хушшем, грубость лорда Тореша привели к тому, что Яся не сумела с собой справиться. Опустившись на каменный пол, едва завернувшаяся в простыню, со сбившимися в ком мокрыми волосами, с которых капало, отчего становилось еще холоднее, она зарыдала, закрыв ладонями лицо.

– Яся! Ясенька… Ну чего ты?

Радмир попытался ее поднять, но она отталкивала его и плакала еще громче.

Тогда он просто сел рядом, обнял, прижал к своей груди и стал шептать на ухо:

– Ну чего ты? Все позади. Ты жива и здорова.

– Я. Да. А Хушш? А отшельница? – Яся не могла говорить, слова перемежались всхлипами, из носа текло.

– Хушш – воин. Он привычный, у него все тело в шрамах. И с отшельницей ничего плохого не случилось. С ней вообще ничего случиться не может.

– Лорд. Тореш. Ей. Язык. Отрезал, – выла Яся.

– Ох, Яся, ну чего ты выдумываешь?

– Я. Сама. Видела. Теперь. Она. Говорить. Не. Может. А–а–а–а…

– Бедная моя! – Радмир гладил девушку по голове. – Отшельница уже лет сто говорить не может. Она родилась немой. Без языка.

Яся перестала плакать, подняла голову и внимательно посмотрела на Радмира, думая, что он шутит.

– Вот скажи, когда лорд пришел к отшельнице, она с ним разговаривала?

– Нет. Только его голос был слышен.

– Видишь.

– Но со мной она говорила.

– Если хочешь, мы завтра с тобой к отшельнице съездим, и ты убедишься, что она никак не могла с тобой разговаривать.