Так произошло

Но, по крайней мере, найдутся те, кто поверит ей. Быть может, немного — но кто-то согласится с ее доводами, кивнет головой и примет ее факты, сочтет правдой ее слова.

Но что же о Джонатане?

Если предположить, что кто-то поверит в трагичную историю о Синдер — сколько на свете найдется людей, что смогут поверить в историю Джонатана? Магия, путешествие из другого мира, совпадение условий, что привело вчерашнего ученика к королевскому трону, путь от грабителя банка до самого влиятельного, по мнению многих, политика Ремнанта?

Люди оказывались в больницах для душевнопострадавших и за более правдоподобные рассказы — во всем Ремнанте, даже в Гленн, практически монолитно поддерживавшим Его Величество, найдется, быть может, десять человек из всех, что поверят в его историю.

Но, что, вероятно, было даже важнее… Сможет ли сам Джонатан рассказать о своей истории — когда-либо, кому-либо?

История Синдер могла значительно изменить ее восприятие в обществе — быть может кто-то задумался бы о ней как о несчастной жертве издевательств в детстве, а кто-то — как об отвратительной манипуляторше, опустившейся до игры на столь низменных чувствах и темах ради получения общественной поддержки — но, кроме этого, это не принесло бы ничего более. Синдер Фолл официально была удочерена Джонатаном Гудманом, ее позиция в КРСА полагалась лишь на ее личные качества и даже ее обучение в академии охотников было очевидным и реальным — история ее жизни могла породить волну обсуждения и вызвать колебание в отношении людей к ней, но не более того.

История Джонатана Гудмана могла разорвать мир — магия, иные миры, рассказы о духах и существах вне пределов Ремнанта… История о существовании Салем и разумной силе, стоящей за бесчинствами гримм была менее удивительна, менее взрывной и опасной, чем эта информация. Даже информация о реальных существующих Братьях-богах Ремнанта была бы менее удивительной для самого Ремнанта…

И это не говоря о легальных вопросах, возникающих, стоит только задуматься о легитимности правления Джонатана — в конце концов, он стал королем Гленн официально объявив о линии наследования, проведенной от последнего Короля Вейла к нему. Даже если, в теории, он мог заявить о том, что в данный момент он все равно являлся королем, как минимум по праву привычки и из-за сложившегося в данный момент положения дел — это все равно бросило бы камень в отточенный механизм работы Гленн… И камень весьма большой, заронив весьма неприятную мысль в головы множества людей по всему миру.

Если кто-то может стать Королем и быть признанным тем просто по факту захвата власти и удержания той… Почему этим «кем-то» не могу быть я?

Потому если Синдер и могла задумываться о том, чтобы однажды раскрыть информацию о своей реальной личности и истории, пусть и в качестве праздного размышления — Джонатан не мог позволить себе и этого. До конца своей жизни, столько, сколько лет, сколько потребуется сотне поколений для полной натурализации мысли о правлении Джонатана Гудмана и его наследников, Джонатан должен был молчать об этом. Не допускать даже мысли о том, чтобы раскрыться людям. Всегда быть в глазах наблюдателей кем-то иным…

Для перечисления тех, кто знал о настоящей природе Джонатана Гудмана хватило бы пальцев одной руки — Озпин, Аифал, Нио, Синдер и Салем… И лишь двое из них были достаточно близки к Джонатану для того, чтобы, обладая этим знанием, не использовать то в качестве оружия. Пятеро людей знали об этом во всем мире — и лишь двоим из них мог доверять Джонатан гудман — две его приемных дочери…

Одна из которых последние два года также являлась его любовницей.

Кому Джонатан Гудман мог раскрыть эту информацию, еще одну деталь его жизни — столь важную, но скрытую от всех людей вокруг.

Синдер не была религиозной личностью, а также не верила в судьбу. Если точнее, то она не верила в то, что ее жизнь была предопределена, как последовательность событий, над которыми Синдер не имела контроля, множество застывших во времени сцен, по которым Синдер перемещалась вне зависимости от своих действий и желаний. Как минимум по тому, что Джонатан, благодаря свои оккультным знаниям, научил ее этому факту — и Синдер доверяла Джонатану в каждом его слове и шаге.