Так навсегда!

Но наконец — дождался! Чемпионат мира по футболу в Испании! О нем пишут везде, даже в «Литературной газете» на последней странице — какие-то злободневные сатирические куплеты. И названия городов звучат как музыка: Барселона, Валенсия, Севилья. Но главное — мы едем в дом отдыха, июнь, к разочарованию многих, холодный, дождливый… но только не к моему! Потому что можно смотреть целыми днями, не нужно никаких экскурсий и прочих культурно-массовых мероприятий — только футбол! Вести самую настоящую таблицу розыгрыша и оперировать такими взрослыми понятиями, как «предвариловка» и «второй групповой этап». И сверять спортсменов с их изображениями на специально приобретенной серии импортных марок.

И наши играют… ну, неплохо играют! Хотя обидно, что не взяли ни «Федю», ни «Десятого номера», ни «Черенка», с ними было бы еще лучше. Но зато в воротах блистает кумир Ринат Дасаев! И мы на равных сражаемся с кудесниками мяча бразильцами. Ну, почти на равных… обидный второй гол в самом конце игры можно ведь практически не учитывать! Сделать вид, что он как бы понарошку. Тем более что удача благоволит нам, и мы все-таки «по разнице мячей» проскакиваем в тот самый «второй групповой» и обыгрываем там Бельгию.

…Вечером все мужское отдыхающее население собирается в холле у «общего» телевизора. Даже те, у кого в номерах стоит персональный. Нашим остается всего один шаг, обыграть поляков — и вот он, Полуфинал. Полуфинал чемпионата мира!!! А там, чем черт не шутит — может, и «Золотая богиня». Всего лишь — обыграть…

Наши начинают спокойно. Даже чересчур. Наверное, решили чуть позже «взорваться» и «взвинтить темп», да все никак не взрываются. И один мужик (отец говорит — «чуть ли не генерал из министерства») весело заявляет:

— Ну, все ясно! Наверняка договорились! Они нам — победу, а мы им что-нибудь сверхсекретное в рамках нерушимого блока Варшавского Договора! Можно спать идти! Если так играют — точно договорились…

И я успокаиваюсь. Раз уж сам генерал из министерства спокоен — то мне и подавно. Но время идет, идет… наверное, условились пропустить на последней минуте, чтоб по-взаправдашнему выглядело… Но истекает и последняя, и никакого «компенсированного» еще не придумано… все. Совсем все. Кончено. И не надо мне больше ни улыбчивого Трезора с марки, ни мужественного сорокалетнего Дино Дзоффа… вылетели.

И я говорю отцу дрожащим голосом:

— Это все потому, что Федю не взяли…

Арелав

Вторая смена в пионерском лагере «Дзержинец» началась с забавного казуса. По неведомой причине случился недобор детишек в двух старших отрядах, каковые отряды решили не формировать вообще. После чего для сохранения сплошной нумерации (порядок есть порядок) остальные слегка сдвинули вниз по оси «икс». В результате чего мы выехали на природу в ранге одиннадцатого отряда — а прибыли уже девятым. О чем я и сообщил в первом письме домой, опустив, естественно, все подробности. В те дни я еще не испытывал влечения к размаху в эпистолярном жанре.

Встревоженная мама тут же телеграфировала, задаваясь вопросом, за какие же еще заслуги я опять оказался в старшем отряде. В принципе, понять ее опасения было несложно. Еще один столь же насыщенный сеанс набора житейского опыта в компании людей, подобных Алексею Кузнецову и Александру Фиолетову, мог сделать последствия необратимыми. Но хорошо, что все в конце концов счастливо разрешилось.

Вожатый Валера мне понравился сразу. Даже больше, чем прошлогодний Володя, хотя лучше уж, если не считать поджопников и упражнения «стойка с подушкой», казалось, и быть не может. Валера сразу начал называть нас всех «пацаны», сообщил, что не придает большого значения общепринятым педагогическим методикам и что если мы будем четко выполнять минимальную дисциплинарную программу вроде быстрого отбоя и слаженного выхода на линейку, то все остальное время будем заниматься чем захотим! И он будет обязательно играть с нами во все — и в футбол, и в индейцев, и во все что угодно. И что он обязательно договорится, чтобы нас отвели на велодром кататься на велосипедах и изучать правила дорожного движения, раз уж мы теперь девятый отряд, то есть формально пионерский! И вообще, мы можем по-свойски называть его «Арелав», как его называют друзья, это просто «Валера» наоборот. Потому что у них на курсе шесть Валер, а вот «Арелав» он один. А мы с ним теперь — друзья тоже.

На второй день Валера отвел меня в сторону и спросил:

— Ты же, я так понял, в прошлом году в старшем отряде был? Поднабрался там? Хочу тебя командиром отряда назначить… да ты и по росту как раз, почти самый высокий. Как, согласен?

Не могу сказать, что хоть когда-либо стремился к тяжкой руководящей работе, но разве можно отказать в просьбе своему другу? Тем более что таки да — «поднабрался».

— Согласен… — кряхтя, сказал я.

— Вот и молодец. По рукам! — и мы, как настоящие, ударили по рукам.

Это силовое решение имело далекоидущие последствия.

Вскоре после Торжественного Открытия Валера собрал круг особо приближенных питомцев и заявил: