Так мы начинали

Мы раздевали Алешу и голенького или в одной распашонке выносили в тамбур или даже на воздух (это зимой-то!). Сначала, конечно, побаивались и выносили на 10–15 секунд, а потом на минуту и больше. А к концу зимы мы уже так осмелели, что на двух-трехградусный мороз выходили, надев Алеше только распашонку и посадив его в мешок (мама нашила Алеше мешков с резинкой вместо пеленок, они очень удобны).

– Совсем с ума сошли! – возмущались бабушки. – Нашли способ лечения!

А на холоде зуд прекращался буквально через несколько секунд. После принятия такой «холодной ванны» Алеша переставал плакать и чесаться и начинал спокойно ползать и играть.

К девяти месяцам он был уже прекрасно закален, ползал в комнате голеньким даже при 10–12 °C. Мы смотрели на него, и самим иногда становилось страшновато. Но веселая рожица Алеши и радостная возня с игрушками успокаивали нас. А к синим пяточкам все мы привыкли.

Одни бабушки с трудом переносили это зрелище, но возражать не пытались – Алешка-то не болел! И всё-таки без пророчеств не обходилось:

– Застудите вы его! Вот увидите!

И вновь не оправдывались бабушкины предсказания. Зато второго сына – Антошу – мы посадили на холодный режим уже без всяких колебаний.

Всю зиму наши малыши спят на застекленной террасе. И тут у мамы только одна забота: «Как бы не перекутать!»

Зимой перед сном, а иногда и на всю ночь мы полностью открываем форточку. К утру становится довольно прохладно, а сынишки спокойно посапывают, лежа в мешках или под простынками.

Мы никогда не употребляем такие слова, как «сквозняк», «продует», «простуда», и только от бабушек их можно услышать, да кто-нибудь из посетителей, старательно прикрывая дверь, говорит:

– Возьмите скорее на руки крошку: от двери холод-то какой идет!

Мы успокаиваем, говоря, что малышу это не страшно, и в доказательство иногда показываем снимок, сделанный в одно солнечное февральское воскресенье. Правда, некоторые знакомые, глядя на снимок, полуутверждая, спрашивают: «После этого у обоих было воспаление легких?»

И когда мы отвечаем «нет», они недоверчиво качают головами. Чувствуется, как трудно им в это поверить. На помощь приходит бабушка Дина, которая со временем убедилась-таки в безопасности и даже явной полезности для Алеши прохладной температуры.

Дома, в комнате, где всегда тепло (18–20 °C), а летом на террасе и во дворе малыши обычно бегают голенькими и босиком. Они так к этому привыкли, что только к двум годам Алеша стал надевать трусики. Но даже теперь, если вдруг представится случай их не надевать, он немедленно этим воспользуется. Довод бабушек: «Стыдно ходить без штанов!» – на Алешу пока не производит впечатления.

А каша тут ни при чем

– Каши надо больше есть – крепким будешь, – говорят бабушки Алеше. – Доедай всё: в тарелке сила твоя остается.

Кормить побольше и повкуснее, по мнению бабушек, – старый и верный способ сделать малышей здоровыми и сильными. Недаром говорят про слабого: «Мало каши ел! Главное, чтоб сыт был, а остальное приложится».

Алеша настолько ловкий и сильный, что папа разрешает ему забираться на взрослый велосипед (Алеше 2,5 года). 1961 год

А мы этот способ считаем хорошим только для накопления жира. И никогда не пытаемся ничего впихивать в рот малышам насильно, вполне доверяя при этом матушке-природе: пусть едят, сколько хотят.

А вот что касается остального, которое будто бы прилагается к сытости, – тут уж, позвольте, есть все основания сомневаться.

– Что-то я не знаю ни одного спортсмена, который бы развивал силу и ловкость, сидя за обеденным столом, – смеется папа. – Тут тренировка нужна.

И первым «тренером» малышей становится мама. Антоше только три месяца, а он уже крепко держится за пальцы ее руки, и мама тянет его к себе. У Антоши широко открыты от удивления глазенки. А мама то приподнимет его, то снова отпустит руку, и как ни пыжится Антоша, как ни цепляется крепче за мамины пальцы, всё равно приходится ложиться опять на спину. Такое упражнение нравится ему. С ростом малыша упражнения усложняются.

Когда Алеша уже крепко стоял на ногах, папа решил:

– Пора переходить к серьезной тренировке.

И вот рядом с папиным турником во дворе появляются еще два: повыше и пониже. Самый маленький – для Алеши, а повыше – для соседских ребятишек, которым уже по 6–7 лет. Они «водятся» с Алешей, несмотря на большую разницу в возрасте. «Гимнастическую секцию» из этих «разнокалиберных гимнастов» папе организовать просто некогда, но есть у него тайное желание – заразить Алешу и Антошу, а заодно, может быть, и их приятелей любовью к спорту. Папа, сам влюбленный в турники и беговые дорожки, по себе знает, что страсть эта – лучший и верный путь к силе и здоровью. Вот он и пускается на такие «хитрости», как устройство трех турников сразу.

Алеша всё сделал сам: притащил табуретку, с нее дотянулся до турника и теперь пробует подтянуться. 1961 год

Соберутся ребятишки во дворе, а папа бросит свои дела – и к ним. То какое-нибудь дело затеет, то на турнике «тряхнет стариной». Ребятишкам такое зрелище – редкость. Стоят, разинув рты.