Так было…(Тайны войны-2)

— Какие глупости!.. Вообще-то произошло покушение, я сам был в этом зале, но Гитлер жив и только легко ранен… Скажите, кстати, где ваш полковник фон Штауфенберг?..

— Он еще не вернулся, — ответил Фромм.

На этом разговор оборвался.

— Ну? — командующий посмотрел на Ольбрехта и других заговорщиков. — Слухи не подтверждаются…

— Но Штауфенберг уверяет… Позовите его…

Вошел фон Штауфенберг.

— Что вы скажете о смерти фюрера? — спросил Фромм.

— Я сам видел, как был убит Гитлер, — повторил Штауфенберг.

— Вот видите, — сказал Ольбрехт. — В связи с этим я дал сигнал «Валькирия» — сигнал переворота. Вам надо подписать этот приказ. По-моему, он уже отправлен.

Фромм вспылил, ударил кулаком по столу:

— Кто здесь, кроме меня, может издавать приказы?!

— Готовил его полковник Квирингейм, — ответил Ольбрехт.

Вызвали Квирингейма, сотрудника штаба…

А время шло…

Квирингейм подтвердил — да, он подготовил такой приказ.

— Я должен арестовать вас, полковник Квирингейм, — ледяным тоном произнес Фромм. — Сдайте оружие…

Фон Штауфенберг попытался убедить генерала Фромма:

— Генерал, я лично бросил бомбу в Гитлера. Раздался страшный взрыв, и оттуда никто не ушел живым… Подпишите приказ.

Командующий внутренними войсками поднялся из-за стола. Он уже сообразил, как надо вести себя. Фромм сказал:

— Господа, покушение не удалось… Полковник фон Штауфенберг, вы должны покончить самоубийством.

— Ну, этого-то я ни в коем случае не сделаю!.. — ответил фон Штауфенберг.

Генерал Ольбрехт воскликнул:

— Настало время действовать, господа! Иначе Германия навсегда будет потеряна…

— Значит, вы тоже участвовали в покушении? — спросил Фромм, хотя хорошо знал о роли Ольбрехта в заговоре. — В таком случае я арестую вас всех троих.

— Нет, если так, мы сами вас арестуем! — Ольбрехт оглянулся — кому бы отдать распоряжение взять под стражу командующего внутренними войсками. Никого не было.

Он сам запер Фромма в соседней комнате. После этого будущий глава государства Бек спросил Ольбрехта:

— Кому подчиняется здесь охрана, генерал?

— Мне лично.

— И вы думаете, что она будет нас защищать, если придет гестапо?

— Не знаю…

— Готова ли она за нас умереть?

— Этого я тоже не знаю…

— Что же вы знаете, генерал Ольбрехт?

Из соседней комнаты в закрытую дверь стучал Фромм.

— Господа, отпустите меня домой… Под честное слово. — Голос у него был умоляющий.

— А что, может быть, и в самом деле нам его отпустить, — предложил Ольбрехт.

Гизевиус до сих пор не принимал участия в спорах, но сейчас он решительно восстал.

— Ни в коем случае! — зашептал он, чтобы Фромм не мог его слышать, — Ни в коем случае. Фромма нужно немедленно расстрелять. Иначе он всех нас погубит…

Генералы Ольбрехт и Геппнер стали возражать против расстрела. Фромма оставили под арестом. Гизевиус всеми силами пытался активизировать мятежных генералов, но у него ничего не получалось. Было уже шесть часов вечера, но генералы пока ничего не сделали для осуществления переворота. Никто из приближенных. Гитлера не был арестован, Снова заспорили, кому какой пост занимать в новом правительстве. В разгар спора в комнату вошел рослый детина и рявкнул:

— Хайль Гитлер!

Это был знакомый всем оберштурмбаннфюрер Пфифратер, сотрудник Гиммлера, Все замерли — это конец. Но эсэсовец как ни в чем не бывало обратился к Штауфенбергу.

— Клаус, — назвал он его по имени, — можно тебя на одну минуту?

Оба вышли. Вскоре Штауфенберг вернулся один.

— Зачем он пришел? — спросил Гизевиус.

— Он спрашивал, почему я так быстро улетел из главной квартиры. И не могу ли я рассказать подробнее, что там произошло. В гестапо еще ничего не знают о «Валькирии».

— Что же вы ответили?

— Я арестовал его и посадил вместе с Фроммом.

— Надо бы расстрелять, — снова предложил Гизевиус. — Иначе он будет знать все, что здесь происходит.

— Это еще успеется… — возразил Ольбрехт.

Гизевиуса все больше начинала тревожить медлительность генералов. Он предложил Штауфенбергу выделить в его распоряжение группу офицеров, с которой он поедет на Принц-Альбрехтштрассе и там расстреляет Гиммлера, Геббельса — всех, кто не присоединится к новому правительству.

— Но его еще нет, нового правительства, — возразил Штауфенберг. — А Геббельс, должно быть, уже арестован. Я послал к нему командира батальона «Гросс Дейчлянд» майора Ремера. Он исполнительный человек.

Гизевиус решил поехать в полицей-президиум. Может быть, Гельдорф знает, как происходит переворот.

На улице было еще светло. Гизевиус проехал от Бендлерштрассе до Александерплац и не заметил ничего подозрительного. Всюду было спокойно и тихо. Никто из жителей еще не знал о событиях, о назревавшем перевороте Но в полицей-президиуме Гизевиуса огорошил начальник уголовной полиции Небе. Небе сказал, что Гитлер жив и сегодня вечером выступит по радио. А в город уже стягиваются эсэсовские части.

Теперь всё решали минуты. Гизевиус вернулся на Бендлерштрассе. Заговорщики всё еще бездействовали. Взволнованный Ольбрехт сказал, что по радио уже передали о несостоявшемся покушении. Кто бросал бомбу, не сказали. Ольбрехт спросил: есть ли еще возможность отказаться сейчас от переворота?