Так берегись

– С другой стороны, мой поезд тоже был мимолётным впечатлением, – вздохнула Агата. – Так что, может, и хорошо, что ты дурак чаще, чем надо. Умный меня бы не спас. – И, помолчав, добавила: – Жалко, что тебе не понравилась электричка. Ты её, кажется, даже не узнал. А ведь ездил в точно такой же к друзьям на дачу, давно, когда ещё в школе учился. И был счастлив, пока трясся в грязном вагоне, переполненном орущими людьми, потому что даже очень короткое путешествие – всё равно путешествие. Уж точно гораздо лучше, чем ничего. Сидел, прижавшись носом к стеклу, смотрел так внимательно, словно за окном не убогие огороды и распаханные поля, а вот-вот откроются все чудеса мира… Надо же, я о тебе это откуда-то знаю, а ты ничего не помнишь. На самом деле, смешно. Но и досадно! Я-то думала, ты узнаешь свою дачную электричку и сразу поймёшь, что я тебя очень ждала – если уж так хорошо подготовилась. И тогда мне не придётся произносить это вслух. Но пришлось.

Я не знал, что следует говорить в такой ситуации. Ещё никогда в подобную не попадал. То есть меня регулярно ждут разные люди; иногда – очень сильно ждут. Но ещё ни для кого я не был единственным, кто вообще может прийти.

– Если вагон электрички снова станет обычным купейным вагоном, ты не убежишь от меня с проклятиями? – спросила Агата.

Очень ехидно спросила, но это я заслужил. Поэтому не стал огрызаться, а просто ответил:

– Не убегу.

– Хорошо, – усмехнулась она. – А то я уже не знаю, что тебе в следующий раз покажется страшным злодейством. Никогда в жизни никому не угождала и не старалась понравиться; вот уж не думала, что после смерти придётся. Плохи мои дела!

– Да не надо стараться, – улыбнулся я. – Куда ещё больше нравиться. Ты лучше всех в мире, это факт.

– Я в курсе, что лучше всех в мире, – холодно сказала Агата. – Но, к сожалению, не для тебя. Во всяком случае, не настолько, чтобы ты захотел остаться со мной и вечно странствовать по моим чудесным мирам. И никогда не захочешь, это я хорошо понимаю. У тебя слишком много сокровищ, гораздо больше, чем надо одному человеку. И одно из них, далеко не самое драгоценное – я. Ладно, пусть так. Всё равно это лучше, чем если бы от меня совсем ничего не осталось. И от Сизой Долины Лойи, которая сейчас за окном. Видишь, какая она прекрасная?

– Это серебристое море, в котором растут деревья?

– Это не море, а такая трава. Долина из-за неё называется Сизой. Прямо сейчас там ничего особо интересного не происходит, потому что ещё не настала зима. Твой друг просил тебя записывать мои истории…

– Ты и это знаешь? – перебил её я.

Я, в общем, понимал, что Агата не виновата. Даже если нарочно за мной подсматривает и подслушивает, всё равно не она, а я сам установил между нами связь, позволяющую ей это делать. А что не ведал, чего творю, это мои проблемы. Факт, что из нас двоих именно я практикующий маг, а Агата, можно сказать, просто результат моего колдовства. Значит, ответственность за всё происходящее целиком моя.

Но постоянная слежка это всё равно неприятно. Мягко говоря.

– Извини, я не нарочно подслушала ваш разговор, – вздохнула Агата. Помолчала и, криво усмехнувшись, добавила: – А может, и нарочно, сама не знаю. Ещё не успела разобраться. Не знаю, что здесь зависит от моих желаний, а что происходит само. Я тогда сердилась и горевала, и очень хотела узнать, вдруг ты тоже горюешь и мечтаешь со мной помириться? Или наоборот, только рад, что нашёл удачный повод рассориться и больше не приходить? И вдруг вместо того, чтобы прочитать твои мысли, я услышала ваш разговор – так ясно, словно его передавали по радио. Но при этом мне не было видно, где ты находишься и с кем говоришь.

– То есть, по телевизору нас всё-таки не показывали? – мрачно осведомился я.

– Нет, не показывали! – рассмеялась она. – Не такие вы, получается, важные персоны, чтобы тратить на вас телеэфир!

Я тоже улыбнулся. Штука-то так себе, но у Агаты был совершенно неотразимый, заразительный смех.