Тайный сыск генерала де Витта

Действуя в лучших масонских традициях, лидеры декабризма требовали от своих подчиненных всяческого проникновения в руководство государственными структурами, чтобы потом уже сверху парализовать деятельность этих структур. Именно поэтому столь рьяно, к примеру, стремился стать председателем петербургской палаты уголовного суда К.Ф. Рылеев и надворным судьей в Москве — И.И. Пущин…

Петербургские декабристы-гвардейцы в отличие от своих южных коллег были всё же более либеральны. Зато «Южное общество» во главе с Пестелем представляло собой наиболее радикальное крыло декабризма.

Наряду с крикунами-цареубийцами — А.И. Якубовичем, М.С. Луниным и П.Г. Каховским — декабрист Н.Н. Оржицкий «выражал желание особым способом расправиться с царствующим домом» — во избежании излишних затрат на многие виселицы возвести одну «экономическую виселицу», достаточно высокую, на которой повесить царя и великих князей «одного к ногам другого» (вариантом этого предложения было — повесить царя и всех великих князей указанным способом на высокой корабельней мачте). Что и говорить, с большой фантазией были ребята!

Все вожди декабризма являлись на тот момент так называемой золотой молодежью, бунтующими барами, как назвал их Ф. Достоевский, увлеченными масонскими идеями. Отец Пестеля был генерал-губернатором Сибири; отец Муравьёвых — помощником министра и воспитатель царя Александра I; отец Коновницына — военный министр; отец Муравьева-Апостола — посланник в Мадриде; дед Чернышева — фельдмаршал и один из виднейших советников Екатерины II. Молодой граф Бобринский — внук Екатерины. Рылеев сам был весьма небедным чиновником богатейшей Русско-американской компании, своеобразного государства в государстве.

На словах бунтующие баре желали устроить республику, однако на деле были категорически против отмены крепостного права, вернее, против того способа, который хотел применить Александр I. Император мечтал освободить крестьян с землей, декабристы по-английски — без земли. Декабрист Н. Тургенев в своей книге «Россия и русские» признался: «Прибавлю, что в данном случае, как и во многих других, я был очень опечален и поражен полным отсутствием среди добрых предначертаний, предложенных в статьях устава общества, главного, на мой взгляд, вопроса: освобождения крестьян». Никто из декабристов своих крестьян не освободил. Они только говорили об освобождении. Что ж, лозунги — это лозунги, но как же обделить самого себя?

Поэтому реально говорить о том, что декабристы хотели освободить крестьян, — это глупость. Если они и мечтали о чем-то, то исключительно о перераспределении богатств от старых хозяев к новым.

Кстати, тот же декабрист Н. Тургенев, много говоривший о любви к народу и необходимости «отмены рабства», преспокойно выгодно продал свих крестьян. Так же, кстати, поступил и первый «демократ» А. Герцен, который, продав своих крепостных крестьян, в своё удовольствие прожил жизнь в Париже, поливая грязью Россию.

При этом, как это ни покажется странным, реальными противниками крепостного права были вовсе не декабристы, а люди из ближайшего окружения будущего императора Николая Павловича и близкие друзья графа де Витта: граф Михаил Воронцов и генерал Павел Киселев. Что касается последнего, то уже в царствование Николая I, а потом и Александра II, он являлся главным специалистом по крестьянскому вопросу в России.

Весьма оригинально думал П. Пестель решить в России еврейский вопрос. Он предполагал, ни много ни мало, вооружить всех евреев и отправить на завоевание Палестины. А так как евреям одним с турками не справиться, то в помощь евреям должна была выступить русская армия. Не правда ли, весьма мило? Можно только представить, что бы произошло, случись эта авантюра на самом деле… Идеалом Пестеля, как известно, были английские помещики, сгонявшие крестьян со своей земли и организующие на ней образцовые хозяйства фермеров-арендаторов. Думается, это крестьянам вряд ли бы понравилось. Последовал бы неминуемый крестьянский бунт, в ответ начались репрессии и беспощадная гражданская война. Так что прекрасные перспективы для России в случае «воцарения» П. Пестеля вряд ли предвиделись.