Тайный посол. Том 2

Спустя некоторое время стало зябко. Сначала замерзли ноги, потом – руки; вскоре ему начало казаться, что он лежит не в кожухе и не в добротных сапогах, которые справил прошлой осенью, а совсем голый. Дрожь волнами прокатывалась по телу, зубы стучали так, что слышно было, должно быть, на том берегу Вислы. Но что хуже всего – он боялся пошевельнуться: вдруг кто-нибудь следит за калиткой или, наоборот, хочет выйти из посольства и выглядывает из-за забора? Будь он один – давно убежал бы отсюда, но было стыдно перед Арсеном, который тоже лежит где-то в снегу и ему достается ничуть не меньше…

Время подошло к полуночи. И вдруг Мартын уловил легкий скрип снега. Спыхальский сжал зубы, чтобы они не стучали, и глянул влево, откуда долетали звуки. Может, Арсен идет?

Нет, это не его фигура, не его походка. Незнакомец был невысокого роста и слегка прихрамывал на одну ногу. Шел медленно, оглядываясь и прислушиваясь. Приблизившись к калитке, остановился и осторожно нажал на щеколду. Калитка оказалась запертой. Незнакомец вполголоса выругался:

– Остолопы! Сколько раз предупреждал: в среду не запирайте!

Он поднял голову, как бы смерил взглядом забор, потом подпрыгнул, ухватился руками за край и стал карабкаться вверх, стараясь правой, здоровой, ногой наступить на щеколду, но никак не попадал на нее.

Спыхальский прикинул: если это посланец Морштына – надо хватать его. Если нет, можно выкрутиться, обвинив хромоногого в намерении ограбить чужеземное посольство.

Наконец незнакомцу удалось подтянуться и лечь животом на забор. Еще мгновение – и он будет на той стороне.

Пан Мартын выскочил из своего укрытия, ухватил незнакомца за ногу. От неожиданности тот охнул и свалился в снег. Спыхальский крепко зажал ему рот ладонью, коленом прижал к земле.

– Тихо! Не шевелись! Иначе…

Незнакомец замычал, замотал головой. Очевидно, ему не хватало воздуха. Спыхальский разжал пальцы, и тот несколько раз судорожно всхлипнул, хватая ртом воздух.

– Кто такой? К кому шел? – прошипел Спыхальский. – Да не вздумай кричать, не то задушу, как котенка, клянусь паном Езусом! – И он сильнее нажал коленом.

– Ради Бога, пан… отпусти…

– Ты хотел ограбить посольство?

– Я не вор, милостивый пан…

– А кто же?

– Меня звать Юзеком… Хромым Юзеком… Отведи меня к пану де Бетюну.

– Ты знаком с паном де Бетюном? С посланником? – Спыхальский еле сдержал радостный возглас, поняв, что в руки к нему попал именно тот, кого они с Арсеном все это время выслеживали.

– Да.

– Чем докажешь это? – Пан Мартын, прищурившись, выжидающе смотрел на Юзека.

– Пусть пан отведет меня к посланнику и сам убедится.

– Что я – рехнулся, чтоб вести тебя, шельма, к пану де Бетюну! Ишь чего захотел! Я задушу тебя, разбойник!

И хотя Спыхальский говорил тихо, почти шепотом, страшный смысл его слов быстро дошел до Юзека, и он с перепугу начал заикаться.

– М-милостивый п-пан, выслушай м-меня! Истинная п-правда – я н-не вор! Иду к п-пану де Бетюну от глубок-ко-уважаемого п-пана сенатора Морштына… Знает ли м-милостивый пан т-такого? С письмом…

– Не ври! Так я и поверю, что известный всей Варшаве пан сенатор послал письмо с таким негодяем и ворюгой, как ты! Где оно? Не поверю, пока не удостоверюсь!..

– Пусть п-пан возьмет в к-кармане…

– В каком?

– Вот здесь, с-слева…

Спыхальский потянулся было рукой к карману, как вдруг получил такой сильный удар в грудь, что отлетел на несколько шагов и упал в снег.

Он тут же вскочил. Хромой Юзек был уже на ногах и, тяжело дыша, вскинул вверх правую руку. В ней тускло блеснул кривой татарский ятаган.

– Так вот какой ты посланец ясновельможного пана Морштына! – зло прошипел Спыхальский. – Брось нож, мерзавец! Или, клянусь, я убью тебя!

– Теперь неизвестно, кто кого, хе-хе! – с издевкой крикнул Юзек. – Я сам отправлю тебя, милостивый пан, к праотцам!

Они медленно кружились друг против друга, как петухи. Юзек бежать не пытался: понимал, что длинноногий противник сразу догонит его. К тому же он был не робкого десятка. У Спыхальского цель была одна – завладеть письмом. Он мог бы воспользоваться пистолетом, но не хотел поднимать шума и потому всю надежду возлагал на свою силу и ловкость.

Первым не выдержал Хромой Юзек. Видя, что противник не держит в руках оружия, он решил использовать свое преимущество и одним ударом ятагана покончить с ним. Его бросок был быстр и решителен. Ятаган молнией сверкнул над головой Спыхальского.

Но более быстрым оказался пан Мартын. Как клещами, схватил он занесенную над ним руку своей левой, а правой ударил противника в лицо с такой силой, что Юзек свалился как сноп и лежал бездыханно, не подавая никаких признаков жизни.

– Эге, паршивец, да ты, как вижу, слаб против меня! – пробормотал Мартын, вытаскивая у него из кармана тугой сверток бумаг. – Сам виноват, сукин сын!

С этими словами он схватил Юзека за ноги и поволок к реке. С сожалением взглянул на ятаган, все еще зажатый у того в кулаке, но решил, что брать его не следует. Подняв тело над прорубью, тихо опустил под лед.