Тайный паладин 4: Мастер

И в тот же миг перед парнем словно заново прокрутилась вся его жизнь. Смерть родителей… Он даже смог разглядеть лицо их убийцы. Древняя книга, которая появилась из вспышки портала, упала ему на грудь, а потом вынесла из-под удара. И долгие последующие годы, когда он как дурак пытался помогать всем и каждому, а эти люди потом плевали ему в спину.

«Они считали тебя ничтожеством!» — сначала Никите показалось, что с ним снова заговорила Си, но нет, это его темная половина обрела голос.

«Исчезни, я буду сам решать, что и как делать!» — внутри парня проснулся страх, но он смог подчинить его своей воле.

«Твоя стихия, которой ты пытаешься хранить верность, ломала тебя под себя все эти годы. Она заставляла тебя быть кем-то другим, не собой! Лишила разума, сделала слугой тех, кто этого недостоин! Вместо того, чтобы думать о себе, чтобы помогать своим, тем, кто готов принять твою помощь, ты тратил время на всякий мусор! Ты был жалок! Свет сделал тебя жалким! Так зачем тебе такая стихия?! Откажись от него, нам хватит силы справиться со всем и без его помощи!»

«Ты готов рискнуть возможностью воскресить бабушку ради мести Свету?» — спросил сам себя Никита.

«Ты готов простить предательство?» — у его темной половины были все-таки немного другие приоритеты.

— Мы пришли, — в этот момент Сириус Сольвейн остановился и вырвал одним ударом ствол огромного дерева вместе с корнями. То рухнуло, рассыпав по окрестностям землю и прелую листву, а на месте, где оно раньше стояло, оказалась яма, наполненная ярко-зелеными шариками. Они чем-то походили на обычное стекло, Никита в детстве часто находил такие, и потом во дворе менялся ими с другими детьми. Но сейчас перед ними была не игрушка, а одна из величайших сил Эдема. Сила, способная уничтожить один из миров рядом с ним. Уничтожить или же запугать и выбить из него всю силу и богатства.

— Живое дерево… — тихо сказала темная половина Никиты, думая о скрытой перед ними мощью.

— Да, и ты можешь только попросить, — Сириус серьезно посмотрел на парня. — Я вырву твой светлый кристалл и вживлю немного Ихора. Этого хватит, чтобы не умереть, чтобы ты снова смог заполучить силу, но уже только твою. Без каких-либо цепей, которые на тебя пытались навесить всю жизнь!

«Я согласен», — хотела сказать вслух темная половина Никиты.

«Я так не думаю», — ответил сам Никита.

Ему до сих пор было очень больно от того, что он только что узнал о себе самом, о том, как Свет его использовал. Ему было больно даже думать о том, как глупо он выглядел, пытаясь помочь тем, кто этого не просил и не заслужил… И именно в этот момент он вспомнил еще кое-кого, кто пытался вести себя точно так же. Пытался навязать всем вокруг свое собственное представление о том, каким должен быть мир. Тот светлый бог, который отказался от своего Света… Тот, кто попытался его изменить и сделать более разумным, рациональным. Возможно, в итоге из этого получилась какая-то тюрьма, но сам факт того, что изменения возможны, сомнению не подлежал.

«А так ли это важно? — спросила темная половина Никиты. — Зачем тратить на это силы?»

«Потому что я не хочу принимать силу из рук Сириуса Сольвейна, нет никаких гарантий, что и в ней не будет изъяна», — ответил Никита.

«Не ври, — отмахнулась его темная половина. — Нет смысла пытаться меня обмануть, я — это часть тебя, я вижу твои мысли!»

«Я боюсь, что это даст силу тебе, и не хочу этого, — Никите было тяжело признаться в своем страхе, но его темная половина была права. Нет смысла врать себе. — А еще я не хочу уничтожать миры… Даже ради того, чтобы стать богом!»

«Людей можно спасти… — темная половина Никиты не была кровожадна, она просто хотела силы и считала, что ради нее логично приложить любые разумные усилия. — Миры будут уничтожены, а новый бог выведет за их пределы всех, кто ему присягнет. Или ты считаешь, что лучше жить в безопасности в клетке, чем сломать дверь и выбраться на волю? Там больше опасностей, но это свобода, это возможность двигаться вперед!»

«Мир — это война? Свобода — это рабство?» — тихо спросил Никита, повторяя слова из одной старой книги. Его темная половина промолчала…

— Так что ты решил? — спросил Сириус.

— Я опять вспоминал свое детство, — ответил Никита. — Я не был свободен, но делал свободными других. Я верю, что Свет может быть другим, что он может не только сжигать нас в своем пламени…

— Ты про меня? — бывший магистр ехидно поднял бровь, но в то же время он невольно вспомнил, как сам когда-то следовал этой стихии. Как верил в нее и в то же время сомневался, и это не помешало ему достичь самой вершины. — Значит, даже не став богом, ты все равно попробуешь делать то, что и он не смог совершить. Он сбежал…

— Но он поверил, что мы сможем исправить оставленный им Свет сами…

— Какая глупость!

— Ты же сам не веришь в то, что говоришь!