Тайный оракул

Только Перси поднялся, как в комнату вошла Салли Джексон с подносом свежеиспеченного печенья с шоколадной крошкой. По какой-то причине само печенье было голубым, но пахло оно божественно – уж я-то знал. Я сам с небес.

– Мам, не волнуйся, – поспешил Перси.

Салли вздохнула:

– Ох, не нравится мне, когда ты так говоришь.

– Я только отвезу этих двоих в лагерь, вот и все. И сразу же вернусь.

– По-моему, я уже слышала это раньше.

– Обещаю.

Салли посмотрела на меня, потом на Мэг, и выражение ее лица смягчилось – природная доброта перевесила тревогу за сына.

– Ладно. Будьте осторожны. Было приятно с вами встретиться. Пожалуйста, постарайтесь остаться в живых.

Перси поцеловал мать в щеку и потянулся за печеньем, но она отвела поднос в сторону.

– Нет-нет. Аполлон и Мэг могут взять по одному, но остальное я приберегу до твоего возвращения. И поторопись, дорогой. Будет досадно, если Пол, вернувшись домой, съест все в одиночку.

Перси повернулся к нам:

– Слышали, ребята? Целый поднос печенья. Если меня убьют по пути в лагерь, я точно опоздаю.

6

Аквамен за рулем

Хуже и быть не может

Ох, стой, ну вот и на

К великому моему разочарованию, запасного лука со стрелами у Джексонов не нашлось.

– Я стрелок фиговый, – объяснил Перси.

– Ты – да, а вот я – нет. Вот почему ты всегда должен думать о том, что понадобится мне.

Зато Салли нашла для нас с Мэг по теплой флисовой куртке. Мне досталась синяя, с вышитой изнутри надписью БЛОФИС. Возможно, то было какое-то защитное заклинание от злых духов – не знаю. Вот Геката, та бы знала. Колдовство – не моя тема.

Мы подошли к «Приусу», и тут Мэг уселась впереди, что стало еще одним примером совершенной в отношении меня несправедливости. Боги не ездят сзади. Я предложил поехать за ними на «Мазерати» или «Ламборгини», но Перси признался, что ни того, ни другого у него нет. Один только «Приус» на всю семью. В смысле… вау. Просто вау.

Разумеется, на заднем сиденье меня быстро укачало. В небе, где я обычно разъезжаю на солнечной колеснице, все трассы – скоростные. К лонг-айлендовской автостраде я не привык. Поверьте мне, даже в обычный январский денек ваши скоростные магистрали никакие не скоростные.

Перси затормозил и подался вперед. С каким удовольствием я бы запустил огненный шар и расчистил путь – ведь нам-то нужнее.

– А огнеметов в твоем «Приусе» нет? Лазеров? Или хотя бы гефестовского бамперного ножа? Что это вообще за колымага такая – ничего нет?

Перси посмотрел в зеркало заднего вида.

– У вас на Олимпе так же ездят?

– Дорожных пробок у нас нет, это я могу тебе обещать.

Мэг покрутила свои колечки-полумесяцы. Интересно, не связана ли она все-таки с Артемидой? Луна – символ моей сестры. Может быть, Артемида послала девчонку присматривать за мной?

Нет, не похоже. Артемида никогда ничем со мной не делилась – ни полубогами, ни стрелами, ни народами, ни вечеринками. У близнецов такое бывает. Да и сама Мэг Маккаффри не производила впечатления последовательницы моей сестрицы – у нее была другая аура. И я бы легко эту ауру распознал, если бы только был богом. Пока же оставалось только рассчитывать на человеческую интуицию, а это все равно что собирать иголки в рукавицах.

Мэг обернулась и посмотрела в заднее окно. Наверно, проверяла, не гонятся ли за нами сияющие кляксы.

– Хорошо, что за нами хотя бы…

– Не говори, – предупредил Перси.

Мэг фыркнула:

– Ты же не знаешь, что я собиралась сказать.

– Ты собиралась сказать «хорошо, что за нами хотя бы не следят». И сразу бы нас сглазила. Мы бы тут же увидели, что за нами следят. И тогда все закончилось бы большим сражением, которое уничтожило бы мою семейную машину и, не исключено, всю автостраду. А нам пришлось бы бежать до самого лагеря.

Глаза у нее расширились.

– Ты можешь предсказывать будущее?

– В этом нет необходимости. – Перси сменил одну полосу на другую, по которой машины ползли не так медленно. – Просто у меня часто такое случалось. К тому же… – он метнул в мою сторону осуждающий взгляд, – предсказывать будущее не может уже никто. Оракул не работает.

– Какой оракул? – спросила Мэг.

Ей никто не ответил.

Пораженный, я на мгновение утратил дар речи. И поверьте, лишить меня дара речи не так-то просто.

– Что, все еще не работает? – пробормотал я наконец.

– А ты не знал? – спросил Перси. – Да, понимаю, тебя не было шесть месяцев, но это случилось в твою смену.

Какая несправедливость. В то время я был занят, укрывался от гнева Зевса, что можно квалифицировать как вполне уважительную причину. Откуда мне было знать, что Гея воспользуется вызванным войной хаосом и вызовет из глубин Тартара моего старейшего, главнейшего врага, чтобы тот захватил свое прежнее логово в дельфийской пещере и перекрыл источник моей пророческой силы?

О, да, я уже слышу голоса критиков: ты же бог пророчества, Аполлон. Как же ты мог не знать, что это случится?

В ответ они услышат неприличный звук в духе моей новой знакомой.

Я сглотнул вкус страха и семислойного соуса.

– Просто… я думал… надеялся… что об этом позаботятся…