Тайный агент Её Величества. Книги 1-5

Лист бумаги на секретере перед Флорой оставался чистым. В который раз она опускала гусиное перо в чернильницу, доставала его оттуда, рассматривая густую каплю на острозаточенном кончике, и снова откладывала в сторону. Слова у нее не складывались в предложения, короткие, точные, выражающие неколебимую волю.

Амбиции князя Мещерского удовлетворить несложно.

Никакого царским Указом установленного срока выслуги при производстве из чина в чин в Российской императорской армии не существует. Можно хоть десять лет пробыть майором, а можно через полгода получить подполковничий, сплетенный из золотого шнура эполет на левое плечо. Потому никого не смущает очевидная протекция, ускоренное продвижение по службе дальних и близких родственников царедворцев, вельмож, военачальников. Все дело в их возможностях. Чтобы молодому дворянину перейти из прапорщиков в подпоручики, достаточно ходатайства какого-нибудь генерала. Выхлопотать чин бригадира может лишь человек с большими связями во дворце. Светлейшему князю Потемкину-Таврическому это по силам. Он не откажет Флоре.

Сложно другое.

Ее железная команда, проверенная в суровых испытаниях, распадается прямо на глазах, точно цепь с разорванными звеньями.

Она уверена: не существует приказа, который мог бы изменить природу человеческую и остановить бег времени. Как бы ни сожалела о том курская дворянка, но ей не нужно брать в путешествие, предпринимаемое с сугубо конфиденциальными целями, ни поручика Чернозуба, ни сержанта Прокофьева. Они свой выбор сделали и в любой критической ситуации теперь в первую очередь подумают не о пользе службы и не о ней, Анастасии Аржановой. Так прежние герои уходят в прошлое, исчезают подобно утренним теням при солнце в зените.

О прошлом Флора вспоминать и — тем более — говорить не любила. Успешные операции секретной канцелярии Ее Величества составляют государственную тайну. Хранить ее следует как минимум двадцать лет. Анастасия дала в этом расписку и словно бы затворила за собой тяжелую дверь, а ключ от ее замка бросила в глубокий колодец.

Однако сейчас, усмехаясь, Аржанова думала, что, по собственной воле наделив кирасир всякими благами, она сама и превратила мужественных воинов в благодушных обывателей, примерных отцов семейств, владельцев домов, садов и огородов. Конечно, особая роль в таковой трансформации принадлежала женщинам. Они стали наградой, куда более весомой, чем золотые и серебряные монеты, добытые в крепости Очаков, и они изменили взгляды мужчин на жизнь.

Обмакнув перо в чернильницу еще раз, курская дворянка придвинула лист бумаги поближе и решительно начертала:

«Милостивый Государь мой

Светлейший князь Григорий Александрович!

Нынче получила я Вашей светлости письмо от сентября 20-го дня 1789 года. Приглашение, коим Вы меня почтить изволили, с душевной радостью принимаю. Отъезд мой состоится через трое суток, считая от сего дня, ибо сборы в дорогу еще не закончены. Отправиться хочу для скорости морем до Гаджи-бея и далее до города Яссы сухим путем. Заранее извещаю Вас, что в команде моей происходят изменения и трудности есть…»

Тут раздался стук в дверь. Аржанова сказала: «Войдите!» Затем она увидела на пороге своего кабинета целую делегацию. Меткий стрелок Николай надел капральский мундир «первого срока», то есть совершенно новый. Его мать Глафира украсила голову сильно накрахмаленным чепцом с бирюзовыми лентами. Сержант Ермилов нафабрил черные усы как для парада, и они торчали вверх острыми кончиками. Все это придавало их появлению у княгини Мещерской вид весьма значительный. Курская дворянка снова отложила гусиное перо в сторону и приготовилась слушать, надеясь, впрочем, на лучшее.

— Добрая наша матушка-барыня Анастасия Петровна! — произнесла Глафира. — О том имеем мы известие, будто собираетесь вы в гости к господину Потемкину.

— Собираюсь, — подтвердила Флора.

— Путь неблизкий, с хлопотами связанный, — продолжала горничная. — Что по воде, что по земле. И дальше, видать, придется ехать, как раньше езжали мы с вами в заграничные города и веси. Знамо дело, Григорий-то Александрович по-пустому к вам писать не будет…

Аржанова молча кивнула, ожидая от верной служанки развития этой интересной темы.