Тайный агент

— Ты ведь не будешь возражать, если я его спрячу?

Пирамида оказалась в моей руке. Холодная и твердая. Казалось, будто она чувствует меня и всех, кто находится рядом с ней.

— Нет, я позволю тебе забрать этот артефакт и даже отдам еще один.

— Укуси меня медведь! — выпалил я. — Духовники Франции освоили новые иллюзии, и теперь я мысленно общаюсь с ненастоящей Жаклин Бонапарт? Не похоже на ваш род, который никогда не отдает артефакты, а наоборот не остановится ни перед чем, чтобы завладеть ими.

— Твой юмор сейчас не к месту, — произнесла девушка и улыбнулась одними губами. — Бонапартам, точнее, тем, кто вообще остался от нашего рода, сейчас не до артефактов. Империя не просто трещит по швам, даже идиотам понятно, что она рассыпалась как карточный домик. На ее останках между собой бьются насмерть остатки Бонапартов, а помогают сокращать мой род поднявшие голову захваченные роды Австрии, Венгрии, Италии, Швейцарии, Бельгии и других стран. Да и в самой Франции Де Бержераки и Орлеаны соревнуются между собой кто убьет больше Бонапартов.

— Неужели вы не могли этого предусмотреть?

— Алчность и безрассудство невозможно предусмотреть и оценить, потому как они не поддаются оценке здравого рассудка.

Да, и почему мне сейчас так обидно? Ведь я прекрасно понимаю, что Великое княжество тоже вбило свой гвоздь в крышку гроба Четвертой империи Бонапартов. Хотя с чего бы мне горевать? Если бы Французская империя не распалась, в своей гордости и жажде власти и господства они бы развязали войну с Великим княжеством, так что я сделал все, чтобы защитить интересы своей страны.

— Возьми, — Жаклин протянула мне артефакт — Это Родящая мать.

— Ты могла бы оставить этот камень себе, чтобы восстановить род.

— Нет, я больше не хочу владеть им. Гонка за артефактами принесла моей семье много горя, я хочу, чтобы они навсегда исчезли из жизни Бонапартов. Если я выйду замуж, мой род не будет принадлежать к правящей семье, а потому мне не о чем волноваться. Единственное, чего я боюсь, что охотники за артефактами придут за мной и моими близкими, поэтому я прошу тебя, Михаил, забери его!

Отличное предложение! Называется, взвали эту ношу на себя и оглядывайся по сторонам, когда выходишь из дома, а то мало ли что. После всего произошедшего во Франции отношение к артефактам у меня резко изменилось. Не осталось и следа от желания владеть артефактами, и уж тем более, использовать их.

— Почему бы тебе просто не уничтожить его?

— Выбросить? — Жаклин ужаснулась, услышав мое предложение. — Каждый из Бонапартов давал клятву на табличке, что не причинит вреда ни одному из артефактов.

— Табличка тоже артефакт?

— Да, каждый член семьи должен пожертвовать каплю своей крови и произнести клятву. Если он вознамерится нарушить ее, погибнет.

— Что же вы не поклялись не убивать друг друга?

— Думаешь, нельзя обойти эту клятву? Ни один из Бонапартов не умер от руки другого члена рода, всех убили подчиненные, а такое ни одной клятвой нельзя проверить.

— Думаешь, таблчика еще существует?

— Я ни в чем не уверена. Когда люди Жерома захватили Версаль и убили Людовика, дворец сильно пострадал, но я не думаю, что Жером отважится уничтожить такую вещь.

— Хорошо, а если уничтожить артефакт ценой своей жизни?

— Ты умрешь еще до того, как артефакт будет уничтожен.

— Приказать кому-то из своих людей уничтожить его.

— А вот об этом я не думала. Но, насколько мне известно, если уничтожить артефакт, погибнет и его владелец.

Вот как… Интересно, они проверяли, или это только догадки? А вообще это мысль, нужно запомнить.

— Хорошо, я возьму твой артефакт и вывезу его из Франции. Очень надеюсь, что по пути домой меня не встретит очередной маскарад с требованием его отдать

— Не волнуйся, Родящая мать интересует их в последнюю очередь, как и я сама. Сейчас Жером будет пытаться удержать в своих руках империю, а для этого ему нужны боевые артефакты.

— Меня всегда интересовал вопрос «зачем»? Империя рано или поздно распадется, а народы, у которых так много разного, все равно не смогут жить вместе.

— Ты думаешь, императоры не лелеют надежду, что они особые, кто сможет изменить мир и умы людей? Каждый, кто берет на себя такую ношу, мнит себя великим реформатором.

— А ты не такая, как твои родственники.

— Именно поэтому я до сих пор жива, — Жаклин произнесла это с особой грустью в голосе.

— Береги себя, Жаклин!

Я поцеловал девушку в лоб и направился на выход. Сидящие у входа одаренные что-то неразборчиво мычали, увидев меня, но я спокойно прошел миом, даже не удостоив их взглядом. По-хорошему, следовало бы прикончить их, чтобы они меня не сдали, но в последнее время было и так много крови пролито. Не хочу убивать связанных, пусть рассказывают обо мне кому угодно, если к тому времени останется хоть кто-то, кого это заинтересует.