Тайный агент

   Подбежав к ребятам, он зло пнул ногой Сергея, отшвыривая его с дороги. Они стояли друг против друга: Коля с автоматом наготове – и командир. Доли секунды командиру хватило понять, что, Коля не струсит и продолжит стрелять. Расстояние было близким, но не это пугало его. Командир испугался, что сам расстреляет пацана. Потому, отбросив свой карабин и тулуп в сторону, он замер, выжидая ответной реакции. Коля сделал то же самое, и ещё не успел его тулуп упасть на землю, как разъярённый взрослый мужчина накинулся на подростка, по сути – совсем ещё мальчишку. Ребята, словно подснежники, выросли из снега и наблюдали за поединком. Коля сопротивлялся, сколько мог, но силы были слишком неравные. Избив парня, командир наконец-то остановился. Он, не раздумывая, убил бы его, но по приказу начальства разрешалось портить " товар" в допустимых пределах. На счету командира было уже ряд серьёзных предупреждений, и следующего ему бы не простили, потому, еле сдерживая ярость, он всё же прекратил махать кулаками. Переведя дыхание, сплюнув кровь на снег, командир, указывая на лежащего Колю, произнёс.

– Видели, что бывает с теми, кто идёт против меня? Мы любим только тех, кто с нами, – кто против нас, мы убиваем, – ребята в страхе переминались с ноги на ногу. – Я наблюдал за теми, кто стрелял. Шведько, Баталов, Марченко, Белохвостиков – молодцы! Коновалов, а ты почему не стрелял?

– Я в человека не стреляю, – многие ребята восхитились смелостью Коли, но лишь Степан нашёл в себе мужество выступить против командира.

– Да?! – командир аж поперхнулся от возмущения. – Как же ты, мать твою, собрался воевать? Тебя же в первый день убьют, или в плен возьмут!

– Сергей не враг.

– Приказ командира – закон! – он грязно выругался. – Приказ не критикуют, не обсуждают! Его незамедлительно исполняют! Ясно? Коновалов наказан! Как придём – в карцер! – сжатые кулаки командира с трудом сдерживали ярость порыва избить, понимая, что если он изобьёт и Степана, то это уже будет явный перебор. …

– Группа, стройся! – приказал командир, поднимая свой карабин и тулуп. Виктор Марченко услужливо подвёз ему лыжи. И вскоре встав на лыжи, группа во главе с командиром двинулась в обратный путь.

   Избитый Коля и раненый Сергей остались на холме. Двадцать минут понадобилось Коле, чтобы подняться. Темнело рано, мороз крепчал, и оставаться на ночь одним в лесу было опасно. Превозмогая боль, Коля подошёл к Сергею. У того сильно болела нога, и идти он не мог. Пришлось вязать верёвки из того, что было: футболки, шарфы. Два конца этих верёвок Коля привязал к своим палкам, два других конца – к палкам Сергея.

– От тебя требуется, чтобы ты удерживался на лыжах, сидя на корточках. Руками держись за свои палки.

   Подготовившись, тронулись в путь. Сергей до крови искусал себе губы, так сильно болела нога. До казарм добрались в шесть часов вечера. На обед они опоздали, но им было и не до ужина, который начинался как раз в это время. Сейчас больше всего им требовался врач.

Глава 15

  Увидев окровавленную одежду Коли и раненого Сергея, Лёня заскрежетал зубами от злости и бессилия остановить этот произвол. Ему не надо было ничего объяснять. Быстро отправив бабу Клаву за ужином для ребят, Лёня принялся осматривать пацанов. Самые большие опасения вызывал Коля, так как была большая вероятность повреждения внутренних органов. Никакой аппаратуры по части рентгена в санчасти, разумеется, не было, и приходилось опираться на свой профессионализм и опыт. К счастью, никаких отрывов органов Лёня не предположил, были только сильные ушибы. Обработав их и сделав необходимые уколы, он уложил Колю в постель. О возвращении в казарму не могло быть и речи. У Сергея на ногах и ягодицах были небольшие ранки. Лёня насчитал их пять. Оказав ребятам помощь и накормив их, Лёня прошёл в процедурный кабинет. Он проводил ревизию лекарств, когда к нему зашёл Артист.

– Смотрю – знакомые всё лица! – парень прошёл к окну и стал лицом к врачу: очевидно, чтобы его было лучше видно. – Я давно вас приметил. Всё думал: вы не вы? Какими судьбами в наших краях, не меня ли ищете?

   Лёня оторвался от пересчёта лекарств и посмотрел на часы. Время было двенадцать ночи. Покачав головой, он посмотрел на ночного гостя, который в уличной обуви прошёл в процедурный кабинет, не соизволив даже спросить разрешения, не говоря уже об элементарном "Здрасьте". И каково же было его удивление, когда, присмотревшись, он узнал парня, обвинявшегося в убийстве его отца, и которого он оперировал. Глаза сами спустились на шею, но парень был в свитере, и было неизвестно, крестик отца по-прежнему у него или нет.

– Выйди из кабинета. Это тебе не проходной двор, – Лёня сурово посмотрел на вошедшего.