Тайные фрегаты

— С тех пор много лет прошло. Но за грехи наши допустил Господь свеев на эти берега и заперли они нам путь на запад, — закончил дед Кондрат свой рассказ. Он стянул с головы малиновый бархатный колпак, отороченный соболиным мехом, и широко перекрестился. — Упокой, Господь, души православных, что полегли за родную землю, и прости им все согрешения. Помолимся, братия!

Корабельщики последовали его примеру. Некоторое время звучали лишь тихие слова молитвы да слышалось шуршание льдин за бортом.

Но неугомонный Соловей быстро тряхнул кудрями.

— Ну да, теперь Новгород не один, за ним со всей силой стоит Москва. Царь-государь и великий князь Петр Алексеевич не допустят обиды торговым людям. Нас же выпустили за рубеж не только для собственной прибыли, но и ради казенного прибытка. В Ладоге дьяк так и сказал!

— Эх, Соловей! Легкий ты человек, доверчивый. Тебе бы гусляром быть, былины да сказки сказывать, — произнес кормщик Денис. — Дьяк свое дело твердо знает, как и тот умник, что взялся прокормить казенного воробья. Теперь за столом каждый день имеет гуся или порося, Москва-то думает свою думу и слезам не верит!

— Казна с голоду не уморит, но и досыта не накормит, — назидательно произнес дед Кондрат. — Кончайте-ка пустословие, пока не дошло до воровского разговора, Ваня, взгляни, кто к нам от берега бежит?

В остроносой лодке сидели трое мужиков. Лица побурели на ветру как сосновая кора, волосы совсем побелели. Кафтаны грубого сукна перехвачены кушаками с синей вышивкой, на вороте холщовых рубах тоже пущены синие узоры. Ижора, или еще какое племя чуди белоглазой. Увидели окладистую черную бороду Дениса, радостно замахали руками.

— Здравствуй, шкипер! Слышали, что ты собрался на Грумант[3], бить морского зверя — моржа!

— Здравствуйте и вы, невские рыбаки! В этом году решил вместе с Кондратом в свейские города сплавать. Вместо меня на море-океан младший брат пошел. Как промышляете?

— Корюшка густо идет. Весенний, вся икрой набита, пахнет как свежий огурец!

— Купи, продаем дешево!

Один из рыбаков приподнял рогожу, под которой лежала груда крупных серебристых рыбин. Сторговались быстро — весь улов отдали за небольшой куль ржаной муки. В придачу получили еще и громадную пятнистую щуку, с зубастой, как у сторожевого пса, пастью. Узнали что в свейской земле опять недород и цена на хлеб сильно подскочила.

— Что нового в Канцах[4]? — спросил дед Кондрат.

— За каждый ладья с грузом берут ефимок[5].

— Это же по пятьдесят копеек на наши деньги, — изумился Соловей.

— Ты, гусляр, не удивляйся. В прошлом 205 году на царство вступил король Карлус[6]. Парнишке-то всего пятнадцать годков, торопится всех удивить великими делами. Его бояре и воеводы тоже рвутся в бой. Еще не забыли, как совсем недавно Швеция мордовала всех своих соседей!

— Вот-вот! Истинно, батюшка, молвишь! Налог обложили — не вздохнуть. С каждый покупка-продажа королевский казна долю берет!

— Надо думать, опять готовят война, — добавил другой рыбак.

— Вы в Ниеншанц не говори, что наша рыбу купил, — попросил третий.

— Не бойся, браток. Скажем, что промыслили на Ладоге для своего пропитания….

— Откуда ты, батюшка Кондратий Никитич, так хорошо свейские дела понимаешь? — Соловей задал новый вопрос, когда лодка с рыбаками осталась позади.

— Эх ты, певун! Второй раз за море плаваешь, а не перестаешь дивиться на иноземные платья и хоромы, узоры, всякую ерунду и срамоту. Если хочешь пойти по торговой части, то смотри в корень всякого дела. Тогда только от знакомства с новыми землями можно получить пользу. Ну-ка отвечай, какой шведский товар нам требуется больше всего?

Соловей растерянно молчал.

— Ну ладно, каждому свое, — промолвил старик. Неожиданно он повернулся к Ивану. — А ты что скажешь?

— Да я-то первый раз за рубеж, — юноша несколько замялся, но потом бойко заговорил. — Первым делом нам нужна красная медь в плашках, но котлы и всякий лом тоже сгодится. Потом полосовое железо, что идет на сабли и палаши, да еще сукно. У нас шведы охотно покупают хлеб, соль, сало, кожи. Сам слышал, как в своей лавке Ян Бекман хвастал приказчикам, что только за год на русской коже нажил больше пяти тысяч рублей!

— Молодец, Ваня! Вижу, что не зря бывал на Шведском торговом дворе, — дед Кондрат огладил свою пышную бороду.

— Да уж своей прибыли шведы не упустят, — добавил кормщик Денис. — Почитай половину доходов их казна получает от наших товаров, что вывозятся через Ригу и другие порты на Балтийском море. Каждый год больше четырех сотен купеческих судов из Дании, Голландии, Англии и других земель приходят туда, и со всех шведы берут большую пошлину. Да и сами наш дешевый хлеб вывозят и перепродают с немалой выгодой!

— Вот поэтому они и не хотят с нами торговать на равных, — проворчал дед Кондрат.

— Старики говорят, что до Смуты, что началась после царя Бориса[7], русских уважали. А после того как поляки захватили Кремль и Москву сожгли, все изменилось. В ту пору и шведы к нам пожаловали…