Тайны взрослых девочек

– Всем стоять! Старший оперуполномоченный Паровозников, проводится задержание! Коротченко, остановись, идиот, сядешь ведь! – Он бросился следом через расступающуюся толпу, в два прыжка настиг Максима и повалил на землю.

Лена бежала к ним, тоже вытаскивая на ходу удостоверение из сумки. Откуда-то взялись двое сержантов патрульно-постовой службы, видно, дежурили поблизости. Лена протянула одному из них корочки и поинтересовалась, далеко ли у них припаркован автомобиль.

– Рядом, в аллейке. – Сержант вернул ей документы.

– Помогите оперативнику. Поедете в ближайшее отделение, мы будем чуть позже.

Сержанты забрали Коротченко, потерявшего на бегу очки, и повели в машину, а Лена вынула платок и протянула Андрею:

– На, вытри кровь. У тебя губа разбита.

Навстречу им шел, зажимая разбитый нос, тот самый защитник слабых. Он заметно трусил: дошло наконец, что ввязался в драку с оперативником.

– Простите, граждане, попутал… Думал, обижаете парня, не знал же…

– Идите в медпункт, пусть помощь окажут, – велела Лена. – И в следующий раз сперва попробуйте поговорить, а потом применяйте физическую силу.

– Да я понял. Вы уж простите.

– Иди-иди. – Паровозников убрал окровавленный платок от губы. – Защитник…

Парень быстро ретировался, за ним поспешила девушка, видимо, подруга. Андрей проводил их взглядом и вдруг сказал:

– А неплохо он мне врезал. Радует, что еще бывают мужики, способные вот так вступиться за незнакомого.

– Это отличная новость, но тебе, похоже, шов придется накладывать, губа порвана до носа.

– Некогда. Давай сперва потрясем нашего беглеца.

– Успеем, пусть посидит и испугается как следует. А мы пока в травмпункт доедем. И не спорь! – повысила она голос, заметив, что Андрей собирается возразить.

Юльку она по телефону попросила подойти к сцене.

– Что-то случилось?

– Давай не сейчас. Просто подойди к сцене, мы стоим справа. Только как можно быстрее.

– Мы ее с собой потащим? – Андрей все еще прижимал платок к губе.

– Если захочет. Я не могу бросить ее здесь одну. Ты не волнуйся, она в обморок не упадет.

Юлька появилась через пару минут, запыхавшаяся, взбудораженная.

– Случилось что-то? Почему полиция кругом? – Она повернулась, заметила окровавленный платок. – Ты подрался, что ли?

– Юля, некогда объяснять. Нам нужно срочно в травмпункт и в отделение – по горячему одного парня допросить. Твоего знакомого, кстати.

Юлька удивленно вскинула бровь.

– Не поняла.

– Ты же знакома с Коротченко?

– Да, я же говорила тебе. Но что?..

– Все, Юль, давай по дороге. Там уже такси подъехало.

Они выбрались из толпы и быстрым шагом направились к выходу из парка. Юлька старалась держаться как можно ближе к Паровозникову. Отобрала у него промокший платок и протянула взамен пачку одноразовых.

– Очень больно?

– Нет, – промычал Андрей, морщась. – Кровь просто не останавливается, глубоко рассек.

– Ты упал?

– Воронкова, отвяжись! Никуда я не падал, во время задержания пропустил прямой в лицо, бывает, – огрызнулся Андрей, и Юлька умолкла.

До травмпункта добрались довольно быстро, однако там Лене пришлось воспользоваться служебным положением и убедить хмурого врача заняться Андреем без очереди. Пока ему накладывали швы в перевязочной, они с Юлькой стояли на крыльце, чтобы не задохнуться в тесном и почти не проветриваемом помещении приемного покоя. Юлька курила, Лена выстраивала в голове план допроса Коротченко. Отправив окурок в урну, Юлька вдруг спросила:

– А что ты насчет Макса сказала? Я так понимаю, ты его допрашивать собираешься, правильно?

– Да.

– А в связи с чем? Надеюсь, это не он Андрею врезал?

– Юля, ты же понимаешь, что нет. Мы его по делу Жанны Стрелковой допрашивать будем.

– Так ты вроде с ним уже разговаривала?

– Да. Но не об этом. Не могу тебе всего сказать.

– Ты думаешь, Макс что-то знает о том, кто убил Жанну и ее отца?

– Думаю, что да. Ты, кстати, не замечала, что он влюблен в Жанну?

– Влюблен? – Юлька фыркнула и достала новую сигарету. – Да он готов был за ней на брюхе ползать! Для него вообще больше никого не существовало. Я, если честно, какое-то время думала, что он того, не по женской части. Ты ведь понимаешь: я актриса, внешностью вроде природа не обидела, мужики засматриваются, а тут… Он на меня как на стенку смотрел – как бы говорит со мной, на кофе приглашает, а сам в упор не видит. А потом я поняла: у него есть дама сердца. Именно так: дама сердца, Дульсинея Тобосская, ради которой он с мельницами воевать будет, хоть внешне совсем не рыцарь.

Юлька сделала паузу, затянулась.

– Понимаешь, я увидела, какими глазами он смотрит на Жанну. Слушай, Ленка, я даже позавидовала. Сашка на меня так смотрел. Это такой взгляд, от которого по всему телу разливается тепло, и ощущение такое, как будто тебя в мягкий плед закутали. И тебе так уютно, так спокойно… – Она смахнула с ресниц слезу. – Вот что я тебе скажу: Макс действительно Жанну любил. Только она, кажется, не замечала этого. Так всегда и бывает.