Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста

К тому времени, когда Вольфрам фон Эшенбах закончил своего «Парцифаля», катары были беспощадно истреблены ортодоксальной церковью, так что нужды скрывать что-либо более не было. Поэтому Вольфрам прямо называет стражей Грааля тамплиерами, переносит место действия истории в Испанию, Прованс и Пиренеи и предлагает нам, в лице Вильгельма, возможную генеалогию Грааля, связывающую Парцифаля с паладинами Шарлеманя (Карла Великого) и героями Первого Крестового похода. Он даже раскрывает метафору «камня», заимствованную из «Бахира», и настаивает на связях героя с людьми Востока, в роли которых выступают то евреи, то мусульмане, а иногда и те и другие.

Вольфрам не желает ничего скрывать, и даже когда интерес к романам о Граале безвозвратно угас, внутренние символы и метафоры, с такой смелостью раскрытые в романах Кретьена и Вольфрама, трансформировались в образы на фасадах готических соборов. Эти таинственные книги в камне, столь любимые тамплиерами, катарами и алхимиками, стали своего рода «общедоступной литературой» в камне, которую мог читать всякий, кто был в состоянии понять ее символический язык Как мы увидим в главе 7, соборы Богоматери, спроектированные и возведенные в период между 1150 и 1260 гг., были своего рода «домами», в которых Божественное Присутствие напрямую общалось со своими возлюбленными душами, посвященными в Его тайну. Эти соборы были ни много ни мало попыткой создания живоймодели Камня Мудрецов, новой капеллы Грааля и универсального храма космоса.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ ХРАМЫ КОСМОСА, СОБОРЫ БОГИНИ

_____________________________________

Соборы как таинства алхимии

И вот наконец мы подошли к тому, с чего Фулканелли начинает свой рассказ — готическим соборам Европы. В своей книге «Тайна соборов», опубликованной в 1926 г., Фулканелли утверждает, что готические соборы Средневековья представляли собой алхимические библиотеки в камне, на страницах которых были начертаны тайны алхимии, открытые для всех, кто умел понимать и читать язык символов. Когда мы начинали наше исследование, это утверждение казалось нам самым невероятным из всех заявлений Фулканелли. Право, легче было поверить в то, что кому-то удалось проникнуть в секреты, стоящие за алхимическими превращениями, чем допустить, что некое тайное общество или даже общества сознательно зашифровали свою секретную информацию в проектах и эстетическом оформлении крупнейших монументов христианского искусства.

Для того чтобы всерьез предполагать, что готические соборы представляют собой раскрытые алхимические тексты, необходимо принять несколько важных допущений, в частности — о существовании тайной, или вполне официальной, группы лиц, имевших доступ к самым верхам церковной иерархии, располагавших несметными богатствами, имевших налаженные связи со Святой Землей и исламским миром и обладавших основательными познаниями в алхимии. Прежде чем принимать утверждения Фулканелли всерьез, мы, как ученые, должны были прежде всего проверить существование такой группы. Важность этого вопроса не вызывает сомнений. Если Фулканелли всего лишь обращался к собственному подсознанию и, опираясь на ощущения, высказывал суждения о скрытом смысле образов и мотивов, встречающихся в убранстве и символике соборов, не касаясь архаической алхимической традиции, то «Тайна соборов» — это не более чем порождение символистской фантазии — любопытное, увлекательное, небесполезное для психолога, но имеющее крайне незначительную ценность с точки зрения алхимии.

Однако с книгой Фулканелли дело обстоит далеко не так. «Тайна соборов» — это не обычная кулинарная книга, содержащая рецепты по алхимии, или «Гринуар», ибо Фулканелли заранее предупреждает, что он намерен раскрывать тайны алхимии в том виде, в котором они были открыты ему самому, с учетом ссылок на разного рода тайные знания, заключенные в убранстве соборов. Таким образом, «Тайна соборов» — это не просто репрезентация философских основ алхимии, а показ того, как философия одушевляла безвозвратно потерянный Золотой век Средневековья. Ключ к пониманию важности личности Фулканелли, а не просто его труда заключается в первую очередь в реальности этих утраченных знаний и самом факте их раскрытия на стенах готических соборов и церквей.