Тайны японского двора. Том 2

Хризанта бросила грустный взгляд на французский берег. Электрический маяк главного рейда уже казался маленькой точкой. Гавань быстро исчезла из глаз.

Клонилось уже к закату и звонок возвестил пассажирам об обеде. Но стояла прекрасная погода и пассажиры не могли оторваться от чудного зрелища умирающего дня.

Мелкая зыбь мало-помалу переходила в легкое волнение.

Дул зюйд-вест и все более и более крепчал.

— Не пройти ли в каюту? — предложил Ямато, подавая принцессе руку.

Хризанта машинально, медленно спустилась в кают-компанию. Богато сервированный стол во всю залу был сплошь убран живыми цветами.

Принцесса почти ничего не ела.

Ямато, наоборот, ел с большим аппетитом и все уговаривал Хризан-ту следовать его примеру.

— Я очень устала, — возразила она.

И действительно, принцесса имела очень утомленный вид.

Обед сильно затянулся. Было около десяти часов, когда мало-помалу пассажиры стали расходиться.

Там и сям остались маленькие группы знакомых между собой людей, продолжавших свою беседу за бутылкой шампанского, мадеры или нюи.

В одном углу сидело два американца, тянувшие свою виски с содой. Поодаль от них сидела группа англичан, пивших черрибрек, который они тянули сквозь соломинку.

— Пойду спать, — проговорила Хризанта, — проводите меня до моей кабины.

С трудом они пробрались до ряда кают первого класса.

— Вот она, — услужливо указав на дверь, сказал матрос, к которому Хризанта обратилась за справкой.

Принцесса молча пожала руку Ямато, который почтительно поцеловал ее.

— Сайонара, — сказала она на прощанье, запирая дверь.

Ямато впервые в своей жизни почувствовал наплыв незнакомых ему чувств. Его черствая натура была потрясена до основания.

До сих пор все его помыслы были направлены к одной цели: сделать блестящую карьеру.

Ямато из гвардейской охраны был переведен тайным военным агентом в Париж, где вся его задача состояла в возможно большем ознакомлении с планом мобилизации Франции, со способами укреплений крепостей. Но главная цель его командировки было желание японского правительства тайно познакомиться с аэростатами Сантос-Дюмона, а также и с подводными лодками, сооружаемыми на французских верфях.

Этим вопросом, как и покупкой сведений о России и русских укреплениях, Ямато был поглощен до такой степени, что для личной своей жизни у него не оставалось даже времени.

Ярко освещенная электрическим светом палуба была полна пассажиров. Пароход должен был зайти в Сицилию, а затем непосредственно направиться к Суэцу.

Масса туристов, среди которых много было англичан, ехала на Дальний Восток.

Солнце уже зашло, но яркая полоса западного горизонта освещала слегка волнующееся море, отражаясь в волнах.

Пассажиры не могли оторваться от чудной картины. Взоры всех были устремлены на оранжево-красный закат.

И Ямато устремил туда свой взор.

Первый раз в своей жизни он обратил внимание на красоту природы.

Точно пелена спала с его глаз. Он искренне восхищался дивным зрелищем.

Наконец пассажиры разбрелись по своим каютам.

На носу и на корме судна виднелись кое-где группы куривших и беседовавших людей.

За вечерним дрейфом слов их не было слышно, но от времени до времени долетавший веселый смех свидетельствовал о характере беседы.

Ямато стоял поодаль от всех у борта, скрестив на груди руки.

Он никак не мог разобраться в своих чувствах.

Рассудок ему говорил, что его увлечение принцессой ни к чему не приведет, а скорее всего может ему повредить при дворе. Но все эти доводы логики разбивались непонятным, необъяснимым чувством.

Стало свежо.

Тут только Ямато вспомнил, что ему придется рано встать, а потому пора отправиться на покой.

Было двенадцать часов ночи.

Зайдя в буфет, он застал здесь немало запоздалых собеседников. Раскрасневшиеся лица и блестевшие глаза свидетельствовали о количестве выпитого этими американцами виски.

Ямато, не обращая ни на кого внимания, прошел к своей кабине.

Мысль о бароне не покидала Хризанту. Все свои помыслы сосредоточила она на разных планах сообщения барону о месте своего пребывания.

Она и не подозревала о том, что барон знает все.

С этими же тревожными мыслями она проснулась. Сквозь иллюминаторы пробивались лучи утреннего солнца.

Было шесть часов.

Хризанта решила встать.

Она быстро сама оделась и начала приводить в порядок свои роскошные, черные как смоль волосы.

— Как я похудела, — говорила она, — и неудивительно: чего, чего я не пережила за последние две недели.

Хризанта снова задумалась.

Ее воображению предстал целый калейдоскоп воспоминаний.

Но на сей раз она отогнала докучливые мысли. Ей надо было узнать первым долгом, где барон, и это — решила она — наверно, знает Ямато.

— Кажется, Ямато в меня влюблен, — подумала вдруг принцесса и ее лицо озарилось улыбкой. — О, я ему отомщу за все те несчастья, которые он навлек на меня. Но для этого требуется время, а пока что — надо у него кое-что выпытать.

Хризанта занялась своим туалетом.

Не было еще восьми часов утра, как она очутилась на палубе.

Прибежавшие лакеи услужливо пододвинули принцессе низенький стул и маленький столик.

— Кофе или какао?

— Какао, — приказал принцесса.