Тайны японского двора

— Прости, дорогой, я не имею права печалиться… Брат нехорошо поступил с тобою.

— Мы точно десяток лет не расставались, — сказал барон. — Между нами установилась такая тесная связь, что я представить себе не могу существования без тебя, моя дорогая.

— Я сама этому удивляюсь, — сказала Хризанта, — и знаешь, что меня больше испугала твоя болезнь, чем смерть брата.

Продолжая говорить, беглецы не заметили, как летело время.

На одном из многочисленных полустанков к ним вошел обер-кондуктор и немало удивился, завидев влюбленную парочку.

— Pardon! вы еще здесь? — спросил он, растерявшись, — куда же вы едете?

— Подальше от Парижа, — с живостью ответила Хризанта.

Барон поспешил вынуть бумажник и подал обер-кондуктору стофранковый билет.

— Прекрасно — заметил тот, — я вас не буду беспокоить, покуда этих денег хватит для уплаты за проезд.

— В таком случае, вот еще сто франков, — сказал барон, хватаясь за бумажник.

Но обер-кондуктор поспешил удалиться, не желая брать денег.

— Какой он забавный! — воскликнула Хризанта.

— Поверь, он теперь нас не будет беспокоить до последней станции. Я знаю французов, — сказал барон, — они не любят мешать влюбленным.

Вагон остановился у большой станции.

— Пять минут! — закричал кондуктор.

На дебаркадере сновали торговцы сыром, бриошами и апельсинами. Предлагались petit Bock (стакан пива), лимонад, содовая и просто холодная вода.

К вагону приблизился начальник станции и о чем-то разговаривал с обер-кондуктором.

Тот что-то отвечал, пожимая плечами и отрицательно качая головой.

Выражение лица начальника станции не понравилось барону. Он спрятался в глубине купе.

Наконец поезд тронулся.

Прошло несколько минуть и в купе, предварительно постучав, вошел обер-кондуктор.

— Господа, — сказал он серьезно, — сейчас получена телеграмма о том, что разыскивают принцессу и одного барона. По внешним признакам, описанным в телеграмме и переданным мне начальником станции — это вы. Но я сказал, что таких пассажиров не видел.

И прибавил с улыбкой:

— Я сам быль молод и потому понимаю ваше состояние.

Хризанта сильно покраснела.

— Не беспокойтесь, господа! Я только прошу вас быть осторожнее. Лучше сойти на ближайшем полустанке и вернуться в Париж. Поверьте мне, старику, в Париже легче всего укрыться от любопытных. Только вот экзотический цвет лица принцессы может вас выдать. Впрочем, на это есть густая вуаль.

Они в точности исполнили совет.

При первой остановки поезда беглецы оставили вагон.

Мнение обер-кондуктора вполне убедило барона в необходимости вернуться. Действительно, в Париже их меньше всего будут искать, а это самое важное.

Быль час дня. До Парижа можно доехать в два с половиной часа.

За станцией виднелся лес, расположенный на берегу небольшого озера.

— Как здесь хорошо! — сказала Хризанта. — Не укрыться ли нам тут же, поблизости?

— Нет, дорогая, это было бы очень рискованно. Наше платье выдаст нас, обратит внимание.

— Так что же мы будем делать? — спросила Хризанта.

В ее голосе послышалось легкое раздражение.

На дебаркадере было безлюдно.

Наши беглецы с утра ничего не ели, ажитация и волнения пережитого утра лишили их всякого аппетита.

Одна лишь мысль беспокоила: как бы выпутаться из этой неприятной истории.

Барон подошел к одному из служащих.

— Не знаете ли, когда пойдет поезд в Париж?

— Сейчас пройдет мимо курьерский поезд, но он здесь не останавливается.

— А следующий?

— Пассажирский — пойдет в четыре часа.

— Боже, как это поздно! — воскликнул барон. — Нельзя ли в таком случае попросить, чтобы остановили курьерский поезд?

— Будьте любезны обратиться к начальнику станции, — вежливо ответил служащий.

Барон направился к пожилому господину, о чем-то возбужденно говорившему с молодым человеком.

Не желая прерывать деловой разговор, барон остановился невдалеке.

Заметив выжидательное положение барона, начальник станции повернулся в его сторону.

— Вы ко мне? — спросил он.

— У меня к вам просьба, — промолвил барон. — Нельзя ли остановить курьерский поезд, так как мне необходимо быть в Париже через три часа.

— Простите, мосье, я не в праве этого сделать.

У барона блеснула мысль.

— Обращаю ваше внимание, что барышня, которую я сопровождаю, больна. У нее сейчас только что кончился эпилептический припадок, и она нуждается в покое и уходе.

Хризанта, стоявшая в нескольких шагах от барона, сразу поняла хитрость и страдальчески вздохнула.

— Право, не знаю, как это сделать, — заметил начальник. — По правилам железных дорог, только доктора и государственные чиновники имеют право обращаться к нам с такими просьбами.

— Вы сделаете доброе дело, мосье, — умолял барон.

— Подождите немного, — сказал начальник.

С этими словами он вошел в дверь, над которой красовалась надпись «Телеграф».

— Кажется, удастся, — шепнул барон Хризанте. — Только не забудь, что ты больна.

Через несколько минут начальник станции поспешно подошел к мнимой больной.

— Поезд остановится, — сообщил он. — Я дал телеграмму.

— Благодарю вас за себя и за больную, — сказал барон, делая вид, что поддерживает свою даму.