Тайны гибели цивилизаций

«Раз в четыре года, а также во время тяжелых бедствий (например по случаю междоусобной войны) по всей стране отыскивали детей лет десяти полностью лишенных каких-либо физических недостатков. Их могли посылать в Куско из всех четырех концов империи либо из какой-то конкретной местности, чьи жители срочно нуждались в поддержке божественных сил. Выбор кандидата несомненно зависел от положения родителей и родственников ребенка, ибо участие в капак хуча обеспечивало последним уважение окружающих на несколько поколений вперед. Детей могли принести в жертву в Кориканче или в загородном святилище Уанакаури, но если Инка стремился вознаградить отправителей жертвы, он возвращал ее домой, где и устраивалась церемония. Так, вождь селения Окрос близ Аякучо отправил в Куско свою посвященную солнцу десятилетнюю дочь. В награду за то, что ее отец организовал постройку важного оросительного канала, девочка была не только принята в Куско со всевозможными почестями, но и отослана назад. Близ ее родного селения на вершине горы устроили шахтовую гробницу, в которой избранницу солнца замуровали вместе с сосудами и украшениями. В могилу вела медная трубочка усну, через которую погребенную символически поили водой. Принесенная в жертву девочка превратилась в местное божество, которое почитали особыми церемониями в начале и в конце сельскохозяйственного сезона. Ее младшие братья и их потомки стали жрецами нового оракула, вещая фальцетом от имени погребенной. Отец девочки получил повышение, став главой всех соседних курака (глав инкских поселений)».

В 50–60-х годах в пустынных горных районах на границе Аргентины и Чили были обнаружены необычные захоронения, связанные, по всей видимости, с ритуалом капак хуча. На вершине горы Эль-Пломо (5430 м над уровнем моря) обнаружили замерзший труп сидящего мальчика 8–9 лет, а на пике Эль-Торо (6300 м) — юноши 15–18 лет. Предметы и украшения, оказавшиеся рядом с человеческими останками, богатые шерстяные одежды позволяют уверенно датировать находки временем инков. Здесь же на горных вершинах, поблизости от могил, оказались каменные постройки, — очевидно, святилища.

Мальчик, по оценке медиков, был помещен в могилу еще живым в состоянии наркотического или алкогольного опьянения. К вершине он поднимался сам, отморозив по дороге кончики пальцев. Что касается юноши, то его в последний момент убили ударом в затылок. Обе жертвы отличались правильностью черт и отсутствием физических недостатков. Судя по одежде, это были не представители коренного населения южных Анд, а, скорее, митмак, переселенцы из западной Боливии или Южного Перу.

В ходе Великого жертвоприношения осуществлялась символическая связь столицы с провинцией путем перемещения некой нематериальной субстанции, плодоносящей силы, энергии, воплощенной в жертве-ребенке.

Если же отвлечься от внешних атрибутов этого пышного и жестокого религиозного акта, то перед нами предстанет тот классический принцип передачи власти, на который опирается здание любой империи: сперва — из провинций в столицу, затем — от верховного правителя местному администратору.

Итак, мы могли убедиться, что «исключительность» этой андской цивилизации определялась природными условиями и местным этносом. Все, что касается отношений людей и гибели империи инков — закономерно и для цивилизаций Европы (Рим), Африки (Египет), Азии (Вавилон, Китай).

Опять читаем у Березкина: