Таинство девственности

Замечания, о которых я уже упомянул, заключают в себе два пункта. Во-первых, приходится жалеть о том, что в этих указаниях нет более тщательного описания различий между разрушением плевы без полового акта и половым актом с целью такого разрушения. Только в одном месте нам ясно дали понять, что весь процесс распадается на два акта: на (ручную или инструментальную) дефлорацию и на последующий затем половой акт. Очень обильный материал у Бартельса—Плосса оказывается почти непригодным для наших целей, потому что в их изложении психологическое значение акта дефлорации совершенно поглощается анатомическим его результатом. Во-вторых, очень желательно было бы узнать, чем отличается ритуальный (чисто формальный, торжественный) половой акт при этих обстоятельствах от нормального полового общения. Доступные мне авторы или слишком стыдились об этом говорить, или опять-таки придавали слишком мало значения таким сексуальным подробностям с психологической точки зрения. Мы можем надеяться, что оригинальные сообщения путешественников и миссионеров более подробны и недвусмысленны, но при теперешней недоступности этой, по большей части иностранной литературы, я не могу сказать ничего определенного. Впрочем, можно пренебречь сомнением по поводу второго пункта, принимая во внимание соображение, что ритуальный мнимый половой акт, вероятно, представляет собой замену и, может быть, сменил настоящий акт, который прежде совершался полностью[6].

Для объяснения этого таинства девственности можно указать на разнообразные моменты, которым я дам краткую оценку. При дефлорации девушки обыкновенно проливается кровь; первая попытка объяснения подобных обычаев ссылается на страх примитивных народов перед кровью, так как они считают, что в крови заключена жизнь. Это табу крови доказывается многими предписаниями, не имеющими ничего общего с сексуальностью; оно, очевидно, связано с запретом убивать и составляет защитную меру против первичной кровожадности, сладострастия убийства первобытного человека. При таком понимании таинство девственности связывается с соблюдаемым почти без исключения табу менструаций. Примитивный человек не может отделить таинственный феномен месячного кровотечения от садистских представлений. Менструации, особенно первые, он истолковывает как укус духообразного зверя, может быть, как признак сексуального общения с духом. Иной раз какое-нибудь сообщение дает возможность узнать в этом духе духа предка, и тогда нам становится понятным в связи с другими взглядами дикарей[7], что менструирующая девушка превращается в табу как собственность этого духа предка.

С другой стороны, нас предупреждают, чтобы мы не слишком переоценивали влияние страха крови. Этот страх не мог уничтожить такие обычаи, как обрезание мальчиков и еще более жестокое обрезание девушек (отсечение клитора и малых губ), которые отчасти в обычае у тех же самых народов, или свести на нет значение других ритуалов, во время которых также проливается кровь. Поэтому нет ничего удивительного в том, что этот страх преодолевался во благо мужа при первом половом сношении.

Второе объяснение также не принимает во внимание сексуальность, но идет гораздо дальше. Оно указывает на то, что примитивный человек, подобно невротику, является жертвой постоянно подстерегающего его чувства страха. Эта склонность к страху сильнее всего проявляется во всех ситуациях, каким-либо образом отличающихся от обычных, заключающих в себе нечто новое, неожиданное, непонятное, жуткое. Отсюда и происходит сохранившаяся до самых поздних религий церемония, связанная со всяким новым начинанием, с началом всякого нового периода времени, с появлением первенца у человека, животного и плода. Опасность, которая угрожает человеку, объятому страхом, особенно сильна в начале ожидаемой ситуации, и тогда-то и является самым целесообразным защититься от нее. Первое половое общение в браке по своему характеру имеет все основания на то, чтобы ему предшествовали подобные меры предосторожности. Обе попытки объяснения как страхом перед кровью, так и страхом перед всем совершаемым впервые, не противоречат одна другой, а наоборот, подкрепляют друг друга. Первое половое общение, несомненно, акт, внушающий опасение, тем более что во время него проливается кровь.